День наизнанку

Напялив с утра этот день наизнанку -        

Нарочно подкладкой истёртой наружу,    

Кармана отверстием внутрь, нарушу        

Законы приличия внешнего вида -            

Привычную видимость бойкого танка,      

К сраженью готового. Из дому выйду       

Походкой неспешной, теряя минуты -        

Глазея на небо, слегка долбанутый          

Его синевой и обилием, снизу -

В колодце дворовом, что замкнут и выбрит,

И гладкой асфальтовой кожею сизой

К подошвам прильнёт. И, опять отбирая

Какое-то время у дня (но не зря ли?),

Я с девочкой славной попрыгаю "в классы"

С улыбкой - не той, что разыгрывал, визу

Прося у судьбы и сгибаясь у кассы,

А с той, что приходит, когда разрешенье

Ты сам выдаёшь на снимание с шеи

Своей хомута для скачка за границу,

Где можно - по лужам, а это ведь - счастье!

Я - беженец в то, что и манит, и снится.

Так в мусорный ящик - портфель (документы!).

И в этом блаженстве решенья, момента,

Теряя, быть может, карьеру, я знаю,

Что в принципе я ничего не теряю.

2014

День сурка

После нахлобучки он заткнётся всё равно -           

Сволочь электронная для пытки по утрам.        

Дата поменяется, но то, что за окном -            

Словно телевизора вчерашнего экран.             

Что бы ни случилось, но к сегодняшней канве        

Крестик не приладится. А к полночи легко       

Нитка разорвётся. На дистанции пловец -        

К бортику, от бортика - безумным челноком.      

Выскочить бы окунем за линию трибун!          

Завтра открывается, но - прожитым вчера.       

Бреясь невнимательно, пораню я губу -           

Вот и перемены все, и случая игра.                   

Что ж ты петлю времени свила, моя судьба -     

Галстуком-удавкою, калечащим ярмом?             

К дому, на работу ли потащится арба -        

Вожжи телепаются, всё тарахтит само.             

Выплесни из кафеля, где хлором кожу жжёт.                             

Рысь осточертела мне, её секундомер.                                  

Круг-манеж истоптанный и дней круговорот -                            

Выпрями их скальпелем, заточенным, как смерть.                  

2014

Деньги

1.

Чаще лица вас украшают, лица -               

В профиль те, которым грешно молиться.    

И императриц диадемы, букли,

Деятелей лбы и пенсне, и буквы,

Цифры, даты, серии важный номер,

Даже Моцарт евро украсил нотно.

Чтобы вспомнить, плату осуществляя,

Черчилль - славный, Елизавета - ляля,       

Мао - мудр (китайцы пугают страны

Странной смесью мыслей в любви к тирану).             

Ленин тоже мог наводнить планету,

Слава богу, выжил лишь Двор монетный.

Гамильтон всё терпит и терпит ругань,

Был зелёный, розовым стал с натуги.

Деньги, деньги... Лица уходят, сморщась.

Евро сдохнет, но остаётся Моцарт.

2.

Обмен натурой создаёт пределы,

И принципа последний караван         

Когда-нибудь уходит каравеллой

С товаром для непокорённых стран.   

Само собой находится - что редко,

Компактно отличаясь от добра -

Металл, эквивалентный табуретке,

И порох - табуретку отобрать.

Но это ли всемирная валюта?

Ни порох, ни металл -  не абсолют.

Я чувство юморa как абсолютность     

Рекомендую мерою валют.

2014

Детство

В дворике непринуждённое детство.

Укомплектованность полной семьи,

Бабушка с дедушкой, а по соседству -

Девочка косы сплетает свои.

"Выйдешь гулять?" - "Я наказан. Тетради..."

Мир опрокинут. В ответе - тоска.

Косы метнутся, исчезнут, но сгладят              

Подлость вселенскую. "Нет? Ну пока!"

Скатерть щадить, не разбрасывать крошки,

Хлеб, даже чёрствый, съедать до конца,

Пальцем на всё не показывать. "Хочешь,

Утром я встречу тебя у крыльца?"

Быть "женихом", дурачьё, не хочу я.

Смейся, планета. Прекрасно на ней,

Если престранное чувство врачует

Ссадины от дуремаров-друзей.

Скачет и косы твои развевает -

Детство со всеми его "иго-го!".

Хочется верить, и ты вспоминаешь

Так же, как я вспоминаю его.

Реже смеюсь на бегу дуралеем,

Чаще грущу, но по-детски, светло.

Детство, ты помнишь меня? А жалеешь?

Так, как жалеется мне о былом?

2014

Джаз

Что может быть свободнее, чем джаз?

Наверно, горечь несвободы первой

Рождает музыку и ритм такой, и жар,

Что помнят пламя и порывы ветра.

Когда судьба даёт тебе твой цвет,

Она едва ли смотрит в карту мира,

А ты, согласен с этим или нет,

Лишь музыку - по вкусу.

                                     Чёрный выбрал

Свободу джаза, рваный ритм и тон,

Соломенную шляпу с плоской тульей,                                   

Улыбку белых клавиш, саксофон,

Под подбородок - бабочку простую.

Кто знает, чем глаза твои блестят?

Кто отличит печаль от смеха в коде?

А смокинг - белый джазовый наряд -

Свободным скроен к музыке свободы.    

2014

Диагноз - будем наблюдать

В последней капле смысла затаясь,

Я на прогулке сна иду по кругу,

Здесь зеркала не выдадут друг друга:

Здесь я - не я, нет - наконец, не я.

А в одиночной камере судьбы

Я буду утром вспоминать. И снова

Ребенок нескончавшийся заноет:

Я - снова я. И так тому и быть.

И снова видеть тело и лицо,

Как - тот же день, как - то же время года.

И лгать себе, тоскуя по свободе,

Которая - конец в конце концов...

2013

Для памяти

Память - не полки архива опрятные

В стойках годами под пыльными датами,

Под номерами, под грифом "Приятное"

Или "Навечно забыть".

Это, скорее, домашняя каплица,

Свечи оплывшие в восковых платьицах,

Где образа бесконечные копятся

Веры, надежды, любви.

Вечер рождается, время наследуя,

Лает, гуляя, собака соседа и

Метит беседку, где ветер беседует

С жёлтою плетью плюща.

Плющ, напрягаясь, теряя подробности,

Шепчет, хрустя, про года сумасбродные,

Где всё меню - это чай с бутербродами,

И всё не так, как сейчас.

Вещи рассыпались как доказательства,

Группа свидетелей тает предательски,

Бьёт молотком по столу председатель и

Хмурится - был или нет?                            

Есть только метрика, корочки, грамоты,

"Не состоял", "Не имел", "Лишь в соцстранах был".            

И возникает сомнение странное

В зале суда и во мне.

Для подкрепления памяти в будущем

Всё запишу - о высоком и будничном.

Ветер расскажет плющу (а кому ещё?

Детям соседского пса?).

Все показания будут утеряны,

Будут эксперты ни в чём не уверены.

Суд не найдёт ничего в "бухгалтерии",

Разве что "Жил и писал".

2015