top of page
This site was designed with the
.com
website builder. Create your website today.Start Now

4013-й год

 

Земля взошла в квадрате Казимира,

И челюсть горизонта залила

Голубизной заоблачного мира,

И крошки звёзд смахнула со стола.

 

Вполнеба - диск в спиралях ураганов.

Давно не тянет, но сегодня срок

Пощекотать сознание романом,

Не дать заснуть в рядах бегущих строк.

 

Ну, дёрнул чёрт! И выскочил контрактом

В портале "Жизнь", как будто я не жив.

И соблазнил дурацким словом "правда",

Как будто весь я по уши во лжи.

 

Я по контракту женщина сегодня,

И тело получаю в Сен-Дени

(Оно должно раздето быть по моде),

Затем - в Париж, где я встречюсь с НИМ.

 

Кто генератором случайных чисел

Мне будет выбран к ужину вдвоём?

Красив? Бесспорно! Но какие мысли

Мы с устрицами вместе разопьём?

 

(Его сознанье, как и мой рассудок,

В библейском смысле были "спасены"

В искусственных нейронах, и пребудут

В оплаченном продлении весны).

 

Улыбчив? Прост? Задорен? Остроумен?

Загадочна? Застенчива? Нежна?

Шабли и только устрицы на ужин,

Потом - в мансарду, где уже для нас

 

Постель накрыта натуральным крепом,

Фиалок запах в воздухе повис.

И можно будет всё. Одно запретно -

Запрещено признание любви.

 

И почему в портале "Жизнь" - о правде?

Но по контракту (вот попутал чёрт!)

Познал любовь - и неизбежно, сразу,

Душа навечно к телу прирастёт.

 

2014

 

 

SOS

 

Словно жар лихорадки

Задрожит на ключе

В пальцах. Кнопочке гладкой

Всё от них горячей

 

Аварийные герцы

Или метры волны.

Остановка для сердца

У двери, у стены,

 

За которой спасенье

Или выдох у дна,

Безысходный последний,

И пустая волна.

 

Нынче спутник попутчик

Автоматом для SOS

И компьютеры случки

Одиночества сов

 

В полуночное время

В эфемерности той,

Где письмо устарело

Деревянным мостом.

 

Атмосферных разрядов

Бесконечный галдёж.

Кто на связи без взгляда -

Тех уже не спасёшь.

 

Если гибнешь незримо,

Если вдруг одинок,

Надави по старинке,

Как на ключ, на звонок.

 

2015

 

 

Аэлите

 

И счастье - твой приход во снах, и бремя.

Парсеки разделяют нас и время.

Но скорость света для любви - не мера.

Ты всё зовёшь меня. Зови и верь мне.

 

У Солнца несколько планет, а счастья

Ни на одной планете нет. Прощаясь,

Я горечь яда ощутил губами.

"Прощай!" сказала и "Прости..." в глаза мне.

 

Планеты мчатся в пустоте и страхе.

И плач на каждой, и вертеп, и плахи.

И только пушки да штыки - как обух,

А плетью - книги и стихи без злобы.

 

Когда б хотел остаться жить, то, выжив,

Как все, я брёл бы в этой лжи и жиже

Из крови - хороводом бед по кругу.                                                   

А яд приняв, иду к тебе, супруга.

 

2013

 

 

Господи, о чем это я?

 

Господи, о чем это я?

Да ни о чем пока еще.

Сижу вот, слова жуя.

И в голове - кашица.

Вот надкусил словцо,

Кажется - вроде, клёвое,

Но приторно леденцом.

Вот уж - не то! Выплёвываю.

Светится белым экран,

Лютики-буквы гжелятся.

Еще далеко до утра.

Поговорим о женщине.

Или о скорости дня,

Равной скорости света.

Не понимай меня.

Я же пишу не для этого.

Сейчас я один-на-один

С мозгом и пьяным, и ласковым,

Который гудит: "Погоди,

Не надо считать гласные,

Сколько слогов в строке.

Ритм найти где еще -

В жизни да в коньяке,

Чтобы вот так - о женщине:

Чтобы и правду сказать,

И не обидеть походя".

Мозгу смотрю в глаза,

В сердце ему хлопая.

Кажется - мысль одна,

А присмотрелся - крошево.

Пью за тебя до дна.

Спи же, моя хорошая.

 

2013

 

 

Без названия

 

Не знаю - как назвать. И нужно ли теперь?

Даются имена всегда тому, что ново -

Рождённому едва, открытому, как дверь,

Как новая страна, как новый вид сосновый.

 

А мой синдром давно вписали в каталог,

Названия его, определенья - тоже.

Не липнет ни одно. Быть может, НЛО?

"Наговорил Егор..."*, хотя повадки схожи -

 

Откуда - не пойму, без видимых причин,

Не извещая мозг ни болью, ни круженьем,

Проглянет через муть, всплывает и молчит

Любимое лицо - из лиц случайных женщин.

 

А может, я, ища в других его черты,

Не ведая, сводил лишь к тем, что целовал я?

За отворот плаща цепляются цветы -

Младенцем у груди в шуршащем целлофане.                

 

Она их так несла - как ласковая мать.

А у другой была похожая походка

И чёлка до ресниц. Зачем в других искать,

Раз можно позвонить?

                                - Ну, как дела?

                                                     - Да вот как...

 

Минуя сердце, в мозг - мой голос и вопрос,

А герцы-мотыльки - ни в пульсе, ни в ответе.

И холод светом звёзд и пустотой пророс -

Орбитами близки, но разные планеты.

 

*Наговорил Егор с гору, да все не в пору (русская нарoдная поговорка) (прим. автора).

 

2014

 

 

Бездонный ковшик

 

Вопрос в риторике повис

И лоб морщинит, как ладони -

Что может ковшика любви

Быть и бесценней, и бездонней?

 

Оставим там величину,

Где долг, и силу - где удары,

А жизни отдадим длину

И, цену отделив от дара,

 

Часы оставим временам

Под крышкой мусорного бака,

И выпьем доброго вина,

И вместе выведем собаку.

 

Соседа встретим ли в пути,

Природы будет ли знаменье,

Мы будем под руку идти,

От близости сердец немея.

 

2015

В Анадырь

 

Всем узникам ГУЛАГА

 

Две струны навсегда разделили перроны.

Лагеря - как причалы. Бесплатный извоз.

В колее только масло кареток вагоных,

И окурки, обёртки, и капельки слёз.

 

Мы с тобою застыли на разных платформах,

И не видим друг друга - они смещены

Вдоль тех струн параллели, длиннее которой,

Может быть, лишь экватор. Её ширины

 

Не хватило бы даже для сердца разрыва.

Чтобы выжить, я взял с пересадкой  "билет" -

Пересадкой сердец. Ты своё бережливо -

На щеке мне помадой, а я - на стекле

 

Заскрипевшего нарой парома-вагона,

Что качнулся не вдоль, а с конвоем - в надир.

И печальная кожа* пространства со стоном

Начала исчезать по пути в Анадырь.

 

Там ведь суши конец. Дальше - Берингов ветер,

За проливом - Аляска, Канада и США.

Мы увидимся вновь. До сих пор в это верю.

На щеке - твоё сердце. С тобою - душа.

 

*Shagrin (фр.) - печаль (прим. автора).

 

2014

 

 

В края какие оседлать перо

 

В края какие оседлать перо,

Когда Бетховен искушает вечность,  

Сигара истекает серебром,

И всё на ветер - Людвиг, дым и вечер?   

 

Курю, пью херес и смотрю в окно,

Где звездопад последних блёсток лета.

Не там в окне темно, где звёзд канон,

А где окно подменено газетой.

 

Но это - к слову. Темнота и зло

Локальны, словно ночь над океаном.

Планета - шире, сточена крылом

Трансцендентальным в форму чемодана.

 

И на гитаре можно негадать,

Кто прослезится да пришлёт мне вызов -

Страна Любовь продлила навсегда

Шенгенскую безудержную визу.

 

И рифмами, и струнами звеня,

Стихи к седлу торочу реквизитом,

А на границе женщина меня

Не спросит о намереньях визита.

 

2015

 

 

В моей руке стихи

 

В моей руке стихи. Уже который год

Стою у фонаря (мы оба - прошлый век).

Я не прошу помочь, скорей - наоборот.

Уже который век - счастливый человек

 

В надежде не продать, а искренне вернуть.

Брезгливо сторонясь, как будто бы и нет

Протянутых стихов на Пятой авеню,

Бросаете к ногам непрошенную медь.

 

Поставите порой у ног пакет с едой -

С нехитрою такой (обычно - бутерброд).

Спасибо, я поем. А вам пакет другой

Пытаюсь подарить уже который год -

 

Там сэндвич "жизнь" и с чем его едят. Зачем

Приправой нужен смысл её благословить

Под старым фонарём на перекрёстке тем

О сущности любви, на площади Любви,

 

Где встретятся всегда Тверская и Бродвей,

А Невский поцелуй подарит Риволи,

Артерии стихи подарят голове.                       

Стекаются туда все улицы Земли.

 

Я там у фонаря и днём, и вообще,

Где каждый божий день протянут мне как стих.

Богатый, как никто. В поношенном плаще.

Влюблённей, голодней, счастливее других.

 

2014

 

 

Велосипед и река

 

Куда мы едем-то? Не спрашивай! Мы едем!

Пусть удаляется асфальтовый перрон.

Ты на багажнике сидишь велосипеда,

И ноги белые - как пара макарон.

 

Обняв за талию, пришпоривают руки,

Ты подбородком мне считаешь позвонки.

Не верю - знаю я: конечный пункт наступит,

Где твоя талия пришпорит, и реки,

 

Меня и берега поспешное движение

И по течению, и поперёк, в запрет

Понятий возраста с его телосложением.

Не выдай, речка, нас, смолчи, велосипед.

 

2014

 

 

Вечное совсем не лучше вешнего

 

Вечное совсем не лучше вешнего,      

Мёртвое с непреходящий данностью,

А не приходящим для скворечников

Временем, что птицею подарится.

 

Длительность - не мера обстоятельства,

Важности и ценности, бесценное

Чаще промелькнёт "его сиятельством"

В вечной толкотне (с её процентами)

 

Площади базарной человечества,

Где цена на длинное звончее, и

Лбы калечат у иконы вечности

И вставляют золотые челюсти.

                                                            

Вся ли жизнь - как сон, слепое бдение,

Или будут "их превосходительства" -

Краткие мгновения прозрения

В коммуналке серого сожительства?                    

 

Оправдает малое количество

Крокусов короткое цветение,

Краткосрочный трон "его величества" -  

Вешнего, любви прикосновения.

 

2015

 

 

Воспитательница

 

Детский садик аппетиты

Нагуляет самотёком.

Дети строчкою петита -

За любимой взрослой тёткой,

 

Для детей - Любовиванной,

И Любашей для знакомых.

Много выпито стаканов

С той поры, а я всё помню.

 

Увеличили размеры

Магазинные примерки,

И одежды прошлой веры

Износились и померкли,

 

Опустели пьедесталы,

Но одно осталось слово,

И не именем осталось -

Смыслом, сущностью земного.

 

Так и ходим за Любовью

От рассвета и до ночи,

Взявшись за руки, гурьбою,

Но обычно - в одиночку.

 

Вытирает слёз потёки,

Поправляет строчку слога.

И воспитывает тётка,

И наказывает строго.

 

2015

 

 

Галактики бездонные овраги

 

Галактики бездонные овраги,

все солнца, луны и весь шар земной -

все ждет меня на кончике пера,

а чистый белоснежный лист бумаги -

передо мной.

Пора.

 

Пора? Но моего определенья

сумбурный слог еще не так звучит,

чтоб оправдать расход чернил вполне,

и изменить хоть что-то во Вселенной,

в этой ночи,

во мне.

 

Во мне еще нет ясного понятья

того, что есть совсем не пряжи нить,

а ткань, что будет соткана тобой,

и станет твоим самым теплым платьем.

Как объяснить

любовь?

 

Любовь - ни куш,  ни сладкая начинка

ни дар, который волен расточать,

а годы кропотливого труда.

Ты просишь, чтоб не противоречиво…

Молчать мне?

Нет. Да.

 

2008

Глаза - кривое зеркало души

 

Дурачась, в удивление играя,

Распахивать, как вечный океан,

Глаза с двумя морщинками у края -

Как хвостик рыбки первых христиан.

 

Принять игру, ныряя в эту шалость,

И блажь, и зов, и глупость болтовни,

К ее глазам вплотную приближаясь,

Ресницами ища ее ресниц.

 

Сперва свое увидеть отраженье

И луг, как море, в колыханье трав,

И небо - голубого ротозея,

Хлебавшего молочный суп c утра.  

 

Стремиться ближе к зеркалу зеницы -

Границе двух вселенных, - чтобы "за",

Погибнув, перейдя рубеж, родиться,

Ослепнуть и прозреть, нырнув в глаза.

 

И рухнуть в мир цветов и насекомых,

Травы, колосьев, пахнущих землей.

Любить ее, быть может, бестолково -

И истово, и бережно, взахлеб.

 

Потом лежать, испив глаза до донца,

Раскинув руки скошенным крестом,

Чтоб небо-глаз с его зеницей-солнцем

Заметило, благословляя сном.

 

...

Тот луг дождями скошен и погублен.

Она лгала глазами.

                                 Не спеши

Искать в глазах ответ души, что любит.

Глаза - кривое зеркало души,

Стихи - ее обманчивые губы.

И эту правду прозой опиши.

 

2013

 

 

Город Мнемозины

 

События привязаны к домам,

В которых не случались никогда. То -

Переселенцы. Горе от ума,

Когда бездомны имена и даты.

 

Под крышей ныне и пребудут впредь,

Чтоб обустроить город Мнемозины.

Им не взрослеть, спиваясь, и стареть,

И сплетни собирать по магазинам.

 

За городом есть кладбище-печаль

Того, что хочется зарыть поглубже.

И там бомжи гуляют по ночам,

Приходят в сны и оставляют лужи.

 

Не очень частый гость в одних домах,

В иных с визитом перед сном не редко,

Где открывает молодость сама.

С поклоном я сажусь на табуретку,

 

Поем борща и флотских макарон,

И отведу от разносолов душу.

Везде окурки. Книги как добро.

Моя постель - в углу на раскладушке.

 

На босу ногу кеды, красный пол -

Линолеум, в царапинах от шкафа.

Усну под пледом, засыпая под

Теплом мелодий, отдаваясь кайфу.

 

Меня разбудит девушка одна,

Которая на самом деле снится,

И сон продлится, и всплывёт со дна,

Чтобы хвостом запутаться в ресницах.

 

И, светлый дом построив ей сперва,

Любовь я поселяю возле сквера,

Чтобы гостить - дневать и ночевать

Или стоять с волнением у двери.

 

*Мнемозина - дочь Урана и Геи, титанида, богиня памяти, мать 9-ти муз (от Зевса). Ещё это - порода бабочек (прим. автора).

 

2015

 

 

Давление любви

 

Немыслимо далёкая звезда

Солжёт про близость. А с тобой - не так.     

У женщины - наоборот. Всегда.

Для поцелуя вертикальность рта

 

Не так удобна - лёжа на боку,

Ты ждёшь, а я - коленопреклонён.

Тогда подобие креста из губ 

Мы создаём, чтобы распять на нём

 

Улыбки, смысл заглядывать в глаза,

Которые закрыты, не следят

За вездесущим циферблатом, за

Всем тем, чего не жалко, уходя

 

В пространство, где секунда - не скачком

Спешащей стрелки, где отсчёт иной,

И где мгновенье ока велико

Настолько, что в себя вмещает ночь.

 

В пространство с равновесием иным,

Там нет ни разговоров, ни обид,

Ни оправданий, с воздухом одним,

Который под давлением любви.

 

2015

 

 

Двое в лодке

 

У озёр не найдёшь поворотов, 

И течение их не мутит -

Неподвижные лица в киотах,

Чистота этих взглядов как стиль.

 

Получается глупость такая.

Не мужское - озёрный покой.

Может, то, что на дне, не пускает,

Не даёт заструиться рекой?

 

Отчего уподобилась речке,

Отвернув замутнённость лица?

Искупает лишение речи

Положение в лодке гребца.

 

Покидаешь озёрные камни,

Возжелав берега из песка.                             

И грехи, и тебя отпускаю,

Оставаясь смотреть в облака.

 

Повторение наших прощаний -

Симфоничность в финале плохом,

Церемоний отчаянья чайных.

Развенчать без венца нелегко.

 

Прошепчу, но не буду расслышан,

Притворишься - уcлышала чуть.

И в безветрии нас не колышет.

Промолчу, промолчу, промолчу.

 

Ни остаться с тобой, ни расстаться,

Потому что не вместе давно.

Ни мелея, ни каясь, ни старясь

Не сменить каменистое дно.

 

Преломленье водою ладони,

Преломление в локте руки.

А ладонь и корма плоскодонки

По следам были очень близки.

 

Наша лодка на озера коже,

Оставляет волненье стиха,

А рука перестала тревожить,

И легла у колен высыхать.

 

2014

Двое в реке

 

Нагие до запретного плода,

Нагие после, без грехопаденья

В реке по пояс. Тёмная вода

Не гонит, не лишит благословенья.                                      

 

Опорой служат лишь рука в руке

И море звёзд, откуда вышла суша.

Пусть замок на речном стоит песке -

Его землетрясеньем не разрушить.

 

Жемчужины глубин косым дождём

Сиянье глаз влюблённых возвращают,

Что вспышкой освещает землю днём,                 

Особенно при встречах и прощаньях.

 

Читаем свод в морзянке золотой -  

Реликтовые заповеди света,

Где много о любви, но не о той,

И впишем строки нашего завета.

 

Река темна и с ветром заодно -

Полночный час теплом не избалован.

По Брайлю многословен твой озноб -

А ты тиха, как ночь, немногословна.

 

Друг друга покрестив, благословив,

Поцеловав, поднимемся на берег

Озябшими пророками любви.

За нами сын идёт по нашей вере.

 

2015

 

 

Дежавю

 

Провинция всерьёз. Классический пример.

Как населённый пункт - заштатный город, где  

Улыбчивость везде и простота манер.

На карте как масштаб - количество людей.

 

На площади - кафе, уютное, как дом.

И столик в уголке, и женщина за ним.

И что-то говорит в названии о том,

Что у стены - буфет неведомых старин.

 

Не видел никогда тот дом-кафе и внутрь

Не заходил, но знал про мебель в глубине,

Про то, что впереди, про женщину одну -

Ни ждущую меня, ни посланную мне.

 

В руках как будто нить, а "завтра" - лабиринт,

И выход там, где вход, а между ними - жизнь.

Всё можно объяснить, блуждая вдоль витрин,

И дежавю сравнить с правдоподобьем лжи.

 

Я к женщине в углу подсел, чтоб разгадать

И убедиться в том, что не встречал нигде.

Всё получилось там, как будто никогда

Так не было со мной, случаясь каждый день.

 

Порою не нужны введения слова.

Есть нить и лабиринт, и женские глаза.

"Я знаю, на бедре есть родинка у вас,

С невнешней стороны", - я тихо подсказал.

 

Улыбкой был ответ в подземной тишине,

И распрямилась нить, звеня в руках струной:

"У вас есть тонкий шрам на левой стороне

На рёбрах... Кофе ваш на скатерти - пятном..."

 

И ночь любила нас до самого утра,

И родинка была, но быстро стёрся грим,

И всё кровоточил на рёбрах свежий шрам,

Что женщина ждала - расплакаться над ним.

 

2014

 

 

Дети как плод познания

 

Они идут, iPhone'ом ухо грея -

Настойкой Apple на спирту PC,

Тем змием, что живёт на батарейке,

Который, сволочь, Еву искусил.

 

Сидят теперь они, как мы сидели,

У речки, но на разных берегах.

Она ему: "Твоя я. В самом деле!",

Ответом фото - возбуждённый пах.

 

Потом по почте он пошлёт ей сперму.

Но скоро это сделает iPhone -

Ввести его, легко и постепенно,

И прикоснуться к нужной из икон.

 

И будут дети, чтоб играли в игры

На том iPhone'е. И наоборот.

А мысли-строчки колются, как иглы,

Пророчеством конца сшивая рот.

 

Наверно, просто утомился за день,

Не современен, динозавр внутри,

Но яблочко надкушенное (сзади)

Всё о библейской притче говорит.

 

2014

 

 

Женщине 1914-го года

 

Ты ждёшь меня - и в этом наша связь.

Столетний сдвиг не изменяет сути.

Ещё и мать моя не родилась,

Ещё о революции не судят,

 

Ещё вчера закончилась весна,

И Фердинанд, эрцгерцог, жив и - душка,

Не спущена с ошейника война,

Которая империи порушит.

 

Ты знаешь - я люблю вино и хлеб.

Он куплен, а вино заменишь чаем.

Ты ждёшь. И хлеб, и руки на столе -

В которых все ключи и все печати.

 

А впереди - террор голодных дней

И лихолетье для тебя и стульев

Венецианских, что сгорят в огне,

Чтобы согреть, а не скрипеть впустую.

 

Ты ждёшь меня - и я к тебе приду,

Замешкавшись всего лишь на столетье,

В четырнадцатом, но своём году,

Где это лето - с прожитого слепок.

 

Времён не чту и не остановлюсь -

Явлюсь тебе солдатом, не солдатом.

Ты ждёшь меня, а я тебя люблю,

Как всех любил, кто ждал меня когда-то.

 

1914-2014

 

 

И я подумал

 

Ты в сердце нас грешить остерегал -

И в мыслях не желать замужних женщин.

И я подумал: скольким я рога

Наставил в сердце?

                           В будущем - не меньше.

 

Вот ты учил любить своих врагов,

Дабы не множить зло, платя любовью.

И я подумал: это ль не любовь,

Когда я жег врагов своих глаголом?

 

И я подумал: ведь совет твой плох.

Лицо ударам, нет, не подставлял я.

И было зло. И били меня зло,

Но о повторном зле не помышляют.

 

Я все твои заветы нарушал.

Не соблюдаю. И еще нарушу.

И я подумал: пусть моя душа

Напоминает человечью душу.

 

Еще ты говорил перед людьми

(Забыл, поди, а я это запомнил):

Покаешься, пускай в последний миг! -

И ты спасен и ты прощен по полной.

 

Все те, кого не выправить тюрьмой

(Умножа зло?),

                         в последний миг простимы?

И я подумал: миг последний мой

Уйдет на выдох имени любимой.

 

2013

 

 

Ex nihilо nihil fit*

 

"Из ничего не будет ничего".

Я проверял и выяснил - неправда.

Следи за мной, в моём бокале - граппа,

А в мыслях - только рифм колдовство.

 

Что в пятой строчке? Вот она - смотри.

Шестая - просто ожиданье мысли.

Так - жизнь. Она под спудом быта киснет

Капустой, сок пуская изнутри.

 

Теперь представь - случайность поутру.

Всё шло, как в тысячах подобных утр.

Но из нутра обычности (не мудр

И не заслужен) всплеском на ветру -

 

Тот эпизод. Ей-богу, как в кино.

Соврал - мы повстречались только к ночи,

Но, помню, утром в области височной

Возникло болью слово "одинок".

 

Уйми, астролог, звёздные "ля-ля",

Скисай себе, капуста, равномерно.

Теперь мы вместе. Что нам вычислять

Расположенья звёзд неимоверность?

 

*(лат.) Из ничего не будет ничего (прим. автора).

 

2014

Из области высшей математики

 

Я брал её, как сложный интеграл,

Ища в ней узнаваемые части.

Ей возраст (скоро 30!) навевал

Деепричастий женское несчастье:

 

"Поверя", "разуверившись", "найдя

И потеряв", "старея", "отцветая".

Она пришла и, не любя дождя,

Осенних птиц прощающихся стаи,

 

Весну подтасовала под приход.

Головоломкой, жаждущей решенья,

Границы не определяя "от"

И "до", меняя вид по настроенью,

 

И бесконечно малых величин

Превознося значенье и величье,

Смотрела на меня и на мужчин,

Как на решенье, что неволит личность.

 

Увидев производные любви

И всю эту надуманную сложность,

Решился сам и, плечи ей обвив,

Поцеловал тепло и осторожно.

 

Был месяц май. И он не устоял -

Тот интеграл. А было всё неясно!

Я взял его. Теперь она моя -

Первообразна (с неким постоянством).

 

2014

 

 

К известной скульптуре Мухиной

 

С одной ладонью сильно на отлёте

В супружестве - на долгие века.

Она - с серпом, я - с молотком нелёгким

В сплочённых кверху жилистых руках.

 

Не всё так гладко, как в скульптуре лица.

Кино - не жизнь, и, если что не то,

Она серпом (по "фаберже"!) грозится,

Я логики вздымаю молоток.

 

Нас видят только вместе (с поворотом)

В любой кинопрокатной стороне.

И я скажу, как в старом анекдоте:

"Убить хотелось, разводиться - нет".

 

2014

 

 

Как я вернусь

 

Я уйду и вернусь,

Через пламя шагнув,

Через тысячи тонн

Давления,

Преломляя лучи,

Как тюльпаны в ночи,

Что дарил, преклонён 

В коленях.

 

Если вставишь в серьгу,

Ото лжи сберегу -

Той, что наше житьё              

Корёжит,

А в кольце удержу

От ножа, а ножу

Затуплю остриё,

Быть может.

 

Или лягу на грудь

Отгонять твою грусть,

В сердце бить как кулон

Не больно.

А полюбишь опять,

То не нужно снимать

Или прятать в ладонь

Невольно.

 

2014

 

 

Квадратура круга

 

Кисло и мутно, как позавчерашний компот.

Муха дурная всё смерть себе ищет: к стеклу,

Как камикадзе - на крейсер. Но всё не умрёт -

Снова заложит вираж, отсидевшись в углу.

 

Ну, расшибётся башка, если биться о стол,

Будет болеть ещё больше. Куда уж больней?

Книги порушишь в рядах этих правильных стоп,

Будет неровно картина висеть на стене.

 

Этот порядок - во мне. И стремленье к нему.

Только жену он бесил. Как прозрачность стекла,

Мною помытого. Вот и ушла потому.

Или себе разгильдяя-неряху нашла.

 

Крошки повсюду, на стёклах везде - акварель.

Я же терпел. Почему же мои чертежи,

Правильность линий и чёткость - моя параллель

Вдруг разошлась с её линией взгляда на жизнь?

 

Клок целлофана летучею лужей балкон

Мне осквернил, и повис "циферблатом Дали".

Ей и тому эта грязь приглянулась бы. Он

Бьюсь об заклад, что - художник-ненатуралист.

 

Муха добилась до смерти своей, наконец.

Я уберу её, чтобы порядок свершить.

Женщину ту я любить продолжаю, что мне

В мусор не выбросить, как беспорядок души.

 

2013

 

 

Когда мы были пожилыми

 

Мы так давно живём,

Что каждое "вчера"

Значение своё

На утро, день и вечер

Не делит. Так давно,

Что говорим "пора" -

Пора уже без нот,

Не зажигая свечи.

 

Романтика свечей

Открытого огня -

Для молодёжи, чей

Удел - пылать кострами.

И благодать ночей,

Когда мы спим, обняв

Друг друга без речей,

Господствует над нами.

 

Нет смысла ни играть

На нервах, ни давить.

Нейроны смертны, раз

Струна живёт не дольше.

Всё меньше этих струн,

Поэтому любви

Уже не нужно рук,

Мотив всё проще - dolce.

 

"Любовь!" мы вообще

Всё реже говорим,

Чтоб не трепать вотще

И всуе имя бога.

"Всё было, как вчера" -

Всё дальше в словари,

Но вместе с тем "пора"

Всё ближе нам обоим.

 

2014

 

Командировка

 

Буфетик привокзальный (неглиже).

Творог пустил слезу, желтея телом.

А сыр - как крыша пагоды уже,

И хлеб...он испечён был в понедельник.

 

Уже четверг. И в голове - отчёт

Тревожит совесть ложью оправдания

Затрат командировочных. Ещё -

Глаза той женщины, что ожидания

 

Просторный зал заполнили собой

В мой день отъезда. Я жую и вижу

Её затылок, ворот голубой.

Что б ни было, я должен быть к ней ближе

 

И - навсегда. Любовью окажись

То, что ещё вполне интуитивно!

Пусть суточные не оплатит жизнь,

Затем накажет административно.

 

Нельзя бросаться благостыней глаз 

В надежде на дальнейшее везенье.

Судьба свой счёт вдруг завершит на "раз",

Потом - буркалы, хлопалки и зенки.  

 

"Прошу продлить командировку до..."

К чертям "продлить"! Начну теперь со "Срочно"

(Уже не веря в шансы поездов).

"Прошу уволить".

Подпись.

Дата.

Точка.

 

2014

 

 

Красота возникает и множится

 

Красота возникает и множится
Как из снега ручьи у подножия.
Может, сложится что-то похожее
На бумаге, а может, не сложится.

 

Ах, ручьи - соловьи вы залётные
У тропинок, где всенощно бдение. 
Вся поклажа - сума перемётная.
В ней бумага, перо и видения.

 

Не брани, что певец, а не ястреб я,
И прости, что в хореях да ямбах я.
Ты хотела найти обстоятельность, 
А поэта нашла окаянного.

 

Просто верь, даже в горьком отчаяньe,
Что ручьи те все - в реку искомую.
Не семейный покой обещается,
А любовь, что со мною закончится.

 

2013

Куплеты д'Артаньяна

 

Я к Констанции с дороги -

Целовать её уста.

Только спешась, на пороге

Обхвачу руками стан.

 

И в глаза нырну - безмерны

Красотой и в глубину.

Весь испанский флот, наверно,

Поместишь, пустив ко дну.

 

Не ревнуй же к этой Анне!

Той служу - тебя люблю.

Мушкетёры, д'артаньяны,

В целом - подневольный люд.

 

Их любовь бывает долгой,

Верность - вечной, как у вас,

Только чувство рядом с долгом

Может редко ночевать.

 

Не солгу - монарший пальчик

Мне приятен до сих пор.

Но промажешь - и в опале,

Головою под топор. 

 

Не нужны подвески мне их,

Ни подвязок кружева.

Ты - константа вне сравненья.

И Констанции - виват!

 

2014

 

 

Лампа

 

Декретом, скажем, противопожарным,

Чтоб мозг и дом не смог объять пожар,

На свечи, их упоминанье даже

Запрет наложат в разных падежах.

 

А лампа для произведенья света

К тем временам настолько выйдет из

Всех обиходов как людей примета,

Что будет пониматься как каприз.

 

Произойдут другие перемены,

И, ты, потомок, сидя у окна

(Пускай ещё для окон будут стены),

Напишешь: "Лампа мне твоя видна...",

 

Как мы, увидев свет в окне напротив,

Рифмуем: "Всё горит твоя свеча..."

В виду имея полночь в развороте -

Закладкой в толстой книге, что сейчас

 

Читает женщина, которую не знаем,

Не встретим, не забудем никогда,

Как свет огня, зажжённого не нами,

Что нас питает не по проводам,

 

А напрямую, через всё пространство.

Так плаванье с заплывом за буйки

Влечёт и риском, и какой-то страстью,

С которой умирают мотыльки.

 

2014

 

 

Любовь

 

Она приходит.

                     Часто - слишком рано.

Сюрпризом, безымянным кошельком,

И фортелем и магом балаганным

С бездонным саквояжем, где легко

 

Найти наощупь живность и предметы:

Там кролик-нежность, там огонь-струя

Свиданий, там вопросы и ответы

Колодой карт, там ревности змея,

 

Там попугай, которого ни голод,

Ни взбучка не отучат от "Люблю!"

Ты - зритель.

                   Ты доверчив,

                                           глуп

                                                  и молод.

И жадно ешь, не разбирая блюд.

 

Но, не раскрыв ни смысла, ни секрета,

Она уйдёт случайным шапито.

Она была возможностью сюжета,

А ты прошляпил шанс с набитым ртом.

 

Не строил храм, обтёсывая камни

Своих привычек, взглядов, бытия.

Шатёр любви с распорками-стихами

Сложился сам собою, отсияв.

 

2013

 

 

Медовый месяц в Паланге

 

За срезом шторы улеглось

Окном разрезанное взморье.

Ты на носу, а я с веслом,

Предгорье туч, любви предгорье.

 

В отеле "Тульпе" наш багаж

Невнятных лет и ожиданий,

Но волны дюн, песка мираж

Скрывают западное зданье.

 

А тучи - к горизонту без

Каких-то виз и разрешений,

Тупой и добрый волнорез

К ним безразличен совершенно.

 

В разрезе глаз, в разрезе уст

Неожиданья счастья срезы,

А волны медленно бегут

Да лодку теребят нетрезво.

 

И недоверие к судьбе

Так понимаемо, что с резью,

В глазах мешающей тебе,

Мы ветер свяжем поскорее -

 

Он Балтики головорез.

Ты горло защищаешь шарфом.

Всё впереди. А ветер резв

И лодке сообщает шаткость.

 

2014

 

 

Место встречи изменить

 

Нельзя встречать любимых под часами

И там, где отражения часов

Напомнят о невечности (ведь сами

Ржаветь привыкли стрелками усов) -

 

О скором увядании букета,

Который так не хочется помять,

О бренности начищенных штиблетов

И ног в них, и назначенного дня.

 

Хотя бы у аптеки, как у Блока -

Ты помнишь это "...Улица. Фонарь..."?

В метро везде хронометры под боком

С секундной стрелкой цвета "киноварь",

 

Где эскалатор поставляет лица -

Беременные щёки толстяков,

Жующие, худые (тех, кто спился,

Кто на диете, кто - холостяком).

 

Другие люди не должны напомнить

О том, что в мире - не она одна.

Вы встретитесь у моря или в поле.  

Я позабочусь, чтоб была весна.

 

Побеспокоюсь, чтобы были реки

И свечи кипарисов, тополей.

Ты будешь просто сердцем человека,

Встречающим любовь по всей земле.

 

Его удары не считают время.

Так будет вечно. Если я не прав,

То только ты один и постареешь,

Но не она как сок весенних трав.

 

Нетленна и добра, и беспокойна -

Такой любовью вас и я люблю.

И за неё, людей я выпью стоя,

Пусть с облака нечаянно свалюсь.

 

2014

 

 

Молитва

 

Господь, храни её. Храни её, Господь!

И в ночь, и в ранний свет, и на изломе полдня,  

И ввечеру, когда усталости испод

Движения сердец небрежностью наполнит.

 

И в дни любых недель и месяцев, и лет

Храни её, Господь, не отвлекаем вздором.

Пусть в миллионный раз рождается на свет

И поступает так, чтоб были разговоры

 

О том, что нужно жить в любые времена,

Нести, что нам дано - и в сердце, и под сердцем,

И с мукою рождать, чтобы жила она -

Прекрасна и вольна, и уязвима в детстве.

 

И в зрелости, когда она сильна вполне,

Убереги её от ожиданья платы,

Сравнения с собой - уже в другом окне,

И по величине оценки, как оклада.

 

Поэтому, храни. Храни от чёрных вод

Самолюбивых зол, самовлюблённых ветров.

Для нас и для себя храни её, Господь -

Единственное то, за что нас звать к ответу.

 

2014

Молодое вино

 

Сопранные высокие тона

И "соль" непрекращающихся споров

К раздору просыпается у нас

И к "ля" твоих пронзительных аккордов.

 

К "свиданья" - неуверенное "до"

Без "ре" (к потоку инкарнаций красок

В оттенки настроения), а тон                                

Сползает в стон, что тишине контрастен.                                                                  

 

Проходит день, потом ещё один,                      

И серым соком истекает время -

В нём чёрной грозди "И не приходи!"

Смешаться с белой "Приходи скорее!"

 

Чересполосица долгов и ссуд

Приобретает признак наважденья.

Слова и звуки падают в сосуд,

Где происходит их преображенье.

 

Ничто не ясно с молодым вином,

И никому не ведом вкус до часа,

Когда прощенье вызреет с виной,

А время ждет их, приготовив чашу.

 

2015

 

 

Мужчина и женщина

 

Злопамятность - как ржавчина.

Коррозия души.

Вчерашнее, что в завтрашнем

Останется душить.

 

Обиды накопление

В листах календаря -

Торчащими коленями

У подбородка. Ряд

 

Возникших (после) доводов,

(Придуманных) причин

Молчаньем губы сковывать

И одарять мужчин

 

Нелестными названьями,

Эпитетом "они",

И запираньем в ванной и -

С кривляньем - "Извини!"

 

Я тоже зол пока ещё.

И тоже обобщить

Пытаюсь в глупой кашице

Всеженский прототип.

 

Надоедает бычиться

Обычно первым - мне.                

Я, как и ты, обидчивый,

Но чуточку умней.

 

2013

 

 

Мы смотрим фильм

 

Ты плачешь, моя девочка? Ты плачешь.

Я сам едва держу в себе слезу.

Всё правильно. И это что-то значит.

Нельзя же всё испытывать "на зуб"

Рассудком, обстоятельства сверяя

С какой-то "правдой". Мастерство игры -

В правдивой лжи. И, честно говоря, я

Так думаю, что зрителю нарыв

Совсем несложно показать с экрана,

Но зрительское нужно естество,

Чтобы предчувствовать рожденье раны,

Как женщинa - по отхожденью вод.

Ты руку мне сжимаешь, слёз не пряча.

Я не скажу дурацкое "Не плачь!".

Мужчины, хоть и скроены иначе,

Но тоже чувства отпускают вскачь.

Считать привычно, что слеза - "скупая",

Но это только - у замшелых скряг.

Волна накатит, затопляя память -

И смысл уже теряют якор

По фильму - у неё теперь всё в прошлом.

 Он курит.

                   Разлюбил.

                                       Надежды нет.

А я - я никогда тебя не брошу.

Такой вот намечается сюжет.

 

2013

 

 

Навалится враждебное и разное

 

Навалится враждебное и разное -

По картам посмотри и назови.

Не обращайся за подмогой к разуму,

Ищи поддержки в армии Любви.

 

Её стратеги подберут стратегию,

Что отведёт насевшую беду,

Не пособят окапываться в снеге, а,

Скорее, с поля брани уведут.

 

Наверно - в лес, где армия обидчиков

Окстится перед армией стволов,

Топорщащихся, следуя обычаю,

Для задиранья горестных голов.

 

Где, с миром заключивший перемирие,

Из лиственниц отряд нестроевой,                    

Где дедовщина филинов, а сирою

Кукушкой назначается отбой.

 

В душе война, и горькая мелодия

На проволоке колкой вместо струн.

Скажи Любви: "О ваше благородие,

Приди же на подмогу поутру!"  

 

2015

 

 

Начало предложения

 

Наощупь и стараясь не затронуть

Больные темы, режущий предмет,

В полупотёмках, оставляя троны

Насиженными, и тая совет

 

Считать их табуретками, не смея

Назвать по-своему то, с чем я столкнусь,

Не восхищаясь купленной камеей,

Но не являя искреннюю грусть

 

В связи с покупкой, понимая просто -

Красивое, а в зеркало глядясь,

Осмотр себя опять верша вопросом -

Что ею найдено во мне, бродя:

 

В её души проулках, лабиринтах,

Где всё - иначе, без проводника,

Без карты и без разума мерила,

С потёртой интуицией в руках,

 

Я эту нить причастного движенья

Оставлю за распутанным клубком,

Чтоб не терять начало предложенья,

Где было что-то с "сердцем и рукой".

 

2014

 

 

Небесный пришелец

 

Ворвётся это в дом метеоритом -

Бесформенной возможностью любить -

Случайным, редким и неповторимым

Подарком неотёсанным судьбы.

 

При свете звёзд, что в комнату прольется

Сквозь крышу, что "пришелец" мне прошил,

Возьму резец. Но я начну не с "гостя" -

Начну огранку собственной души.

 

Я отсеку все "не" от "нетерпимость",

"Непостоянство" (мыслей или чувств), 

И сглажу "недо-", подровняю "мимо-"

(Но "хохочу" не сокращу в "хочу").

 

Не тронув ударения для слога,

Не в силах новь добавить к языку,

Словарь внебрачный сокращу немного

И вымету осколки и труху.

 

И вот тогда - без колких, острых граней -

Для ласки эти пальцы разогну,

И, как резцом, любовью постараюсь

Из Галатеи выточить жену.

 

2014

 

 

Незнакомке. Прекрасно

 

Я вижу своё отраженье в окне -

Стекло, выпуская лицо на свободу,

Частично его возвращает ко мне.

Зачем оно мне?

                           Ну, летело бы с богом.

 

Не к звёздам, где все примадонны живут.

Да стоит ли крыльями рвать ему жилы?

(И свет этих звёзд, как услышанный звук,

Не значит, что дивы те здравы и живы).

 

Пусть - к дому напротив. Там окна зажглись

Сверхновыми или темны, как планеты,

Где может быть жизнь - повторенье Земли,

Что луч отражает, а в небо не светит.

 

И пусть там живёт Незнакомка моя.

Мне женщину трудно одетой представить -

Такая привычка. В ладонь поплюя,

Взберусь по трубе водосточной,

                                                       мечтая:

 

Уснула нагая и видит меня

(Ведь сны и мечты - это братья и сёстры)

И белым пятном у подъезда - коня.

Алеет "Секрет"* у дорог перекрёстка.

 

К окошку прильнув и дыша тяжело,

Дыхания влагой окно затуманю

И странное слово "ьвобюл" на стекло

Тогда нанесу крупным шрифтом.

                                                        Вниманье!

 

Финал - непредвиденный. Тени на снег,

Родившись от солнца, упали устало.

Ни грэев, ни принцев, ни белых коней.

Стекло отпотело, а слово осталось.

 

*Имя корабля Грэя из повести А. Грина "Алые паруса" (прим. автора).

 

2013

Незнакомыми встретились в зеркале

 

Незнакомыми встретились в зеркале,

Ненадолго сошлись в отражениях.

Амальгама ничто не коверкала,         

Возвращая уверенность женщине

 

В состоянии чёлки, молчания,

Мимолётности, слов безразличия,

Выдавала, наверно, нечаянно

Простоту красоты не столичную.

 

Отражение вскоре растаяло.

Я заглядывал в стёкла витринные

И в озёра, и долго простаивал

У их глади без рамы картинной, и 

 

"Мы - из зеркала с вами. Припомните!" -

Многократно блесною забрасывал,

Но блесна возвращалась пустой ко мне  

У фонтанов с монетами разными.                             

                                                           

Между нами теперь Атлантический.

И маячить - занятие зряшное,

Возвращаться героем лирическим

К отражениям позавчерашнего.

 

Нужно в зеркало глянуть с "Привет тебе!",                                

За забытым вернувшись. Забыто на

Дне фонтанов с моими монетами,

Память их коротка голубиная.

 

2015

 

 

Неопределённый артикль

 

Мне кажется, я сильно навредил

Родству души без родственности тела -

Не прикоснувшись ни к нагой груди,

Ни к волосам, как мне того хотелось.

 

Невероятный нефтяной ковчег,

Опасный водоизмещеньем порту,

У горизонта затевал ночлег.

Задрав ей юбку, этим всё испортить?

 

То "да", то "нет", то пена "может быть",

Прибоя кратковременная прибыль,

Сраженье на двусмысленностях с "бы",

Сраженье чаек за любовь и рыбу.

 

Насмешливый прищур лукавых глаз

Не говорит о том, крепка ли крепость.

"Все вы..." - я слышал очень много раз,

Когда другие расставались с крепом.

 

А может быть, те "все" как раз как я -

Лапшой кормили уши словесами?

И снова "Все вы..." - равнодушный яд

В нетронутой груди как порицанье.

 

Монетку - к небу. Будь, что суждено!

Но решка и орёл, ребром филоня,

В решётку тихо юркают у ног -

Так подло их глотают таксофоны.

 

"Один мужчина" - счёт для встреч и дней.

Но вот... надоедает стрелкой тикать.

А "женщина одна" - пример "Да нет!"

И неопределённого артикля.

 

2014

 

 

Непрочь

 

У меня в голове ни крамолы, ни ереси нет,

Ни желанья попрать или сдвинуть на запад основы,

Если прямо в висок разрядить боевой пистолет,

То на счастье сосед не получит четыре подковы.

 

У меня в голове - не нейронная серость желе,

Там планеты во мгле - как покажет любой планетарий,

Где одна - это я, и не блочного дома жилец,

А ядро бытия, не лопух на окраине Тары.                             

 

Никаких девять грамм не нарушат природы IQ,

Будь контрольны они или часть бесконтрольной обоймы,

Безразличья уют как цикуту бессмертия пью,

И непрочь бы свалить, но Луне будет горько до боли.

 

Нам приливы любви - как ободья для бочки с вином,

Мы купаемся в нём, гравитацией скованы в счастье.

Уравненьем дано, что ничто ничему не равно,

В голове у Луны я вокруг неё, центра, вращаюсь..

 

2015

 

 

Новой женщине

 

Любовь оборвалась "скоропостельно"

Скоропостижным выдохом "Ну, вот!",

Татуировкой скоропись на теле      

"Испытано". Но всё, чему черёд

 

Назначен был как подписи к решенью,

Сбылось заглавием и пустотой листа.

Постель пуста и выглядит траншеей.

И улица рассветная пуста.

 

"Я позвоню". Глаза в глаза не смотрят.

Ступени вниз, подъезд, хлопок, такси.

Никто не провожает в подворотне.

Не возвращай звонка и не проси.

 

Люби и впредь - взахлёб, взасос и честно, 

Желай, томись, гори, страдай и грезь,

Но не спеши прочесть любви значенье -

То, что последним смыслом в словаре.

 

2014

 

 

Номер дня

 

Мой календарь с листками на отрыв -                               

Он под конец похож на номер дома

Под козырьком, с подсветкой изнутри.

(Порою - без. Темно, но экономно).

 

И каждое число - моё жильё

По улице Декабрьской или Майской.

Ты постучишь в тот день,

                                           где мы вдвоём

Вселились в счастье, но - не понимая.

 

Заглянешь - ничего узнать нельзя.

Вот здесь диван был,

                                    а напротив - кресло.

Перестановка? Продано? Скользя

Глазами - всё не то, а вместо.

 

Теперь листва исписанных бумаг

Ковром лежит, что толще,

                                            чем персидский.

Отрывки дат, календарей - дома,

Которые сменялись без прописки.

 

Любовь, я принесу ещё огня.

Останься после этого прихода.

Ты постучалась в тот же номер дня,

Но год - другой.

                          Точней - другие годы.

 

2014

 

 

Ночная река

 

Мы стоим на коленях по пояс в парном молоке.

Нагота и вода - эхо сна в материнской утробе.

Оторваться от звёзд невозможно - то в чёрный мохер

Залетел фейерверк и остался.

                                                    Но это подобно

 

Чёрно-белому фото.

                                   А есть еще сполохи птиц,

Бормотанье воды, омывающей нам поясницы.

Нагота под водой, нагота запрокинутых лиц,

Пониманье всего, что должно в неизбежности слиться.

 

Равновесье теряя, сменив положенье лица,

Мы обнимемся вдруг, а глаза, сохранившие звезды,

Свяжут крепче, чем рук два такие тугие кольца,

Что уже поцелуй и не нужен.

                                                И, кажется, поздно

 

Выходить из воды и стоять, одеваясь, спиной,

Уделяя песку между пальцами больше вниманья,

Чем тому, что случилось, и сказочный рай неземной

Покидая в любви, как в первичном грехе пониманья.

 

2013

 

 

О болезни и любви

 

Зачем мне лампа в шестьдесят свечей?

Вполне хватило б и одной свечи.

Из темноты и тысячи ночей

Не сделать ночь, в которой ты молчишь

 

И с беспокойством смотришь на меня.

Из тысячи сиделок или нянь

Любви не выжать на один твой взгляд,

Что лечит и влечёт меня назад,

 

Где я здоров был и писал стихи.

Из тысячи написанных стихов

Не сделать нечто, равное "ап-чхи"

Любимого, любимой. Нелегко

 

Принять любви нагую простоту,

Затёртую в толпе красивых слов,

Где нет лекарств от кашля и простуд.

А может быть, мне просто повезло.

 

2013

О любви, конечно

 

В свече сложились свет и час как время

Любовь дарить в досуге и в труде.

А мысль летит к началу и прозренью -

Как птица, вспоминая о гнезде.

 

Что было раньше? И ещё немного

Назад - к воспламенению свечи.

О мозг, ты смог додуматься до бога,

Его отца. Так деда отыщи!

 

И прадеда - к Адаму в себорее.

Он вовсе не голодный был, вкусив

"Презренного" плода половозренья,

И прошептал: "Еси на небеси", -

 

Познав Любовь и, нарекая богом,

Молился ей всю эту старину.

Я в ней родился, получив залогом

Мою свечу, которую верну.

 

2014

 

 

О молчании

 

Молчание несложно рифмовать -

Ему созвучны леса терпеливость,

Трава, в ней - мышь, бесшумная сова,

Луна над ними полного разлива.

 

Когда б и вправду - золото оно,

То я бы намолчал себе на остров,

Где берег с лесом продолжают дно -

Оплот безмолвья, оберег и остов.

 

Зализанная пенным языком,

Пологость суши, кромкою виляя        

Под голой пяткой или каблуком,

Прибою льстит, который шепелявит.

 

Где невозможно сохранить плоды

Прошедшего, что долго не лежат и                                                                                                   

Под плёнкой соли от морской воды,

Которая следы уничтожает.

 

Там женщину свою уберегу

От слов пустых, от слов неосторожных

В просторном доме, что на берегу,

Наверно, не построить невозможно,

 

Чтоб наши души (если есть они,

Она считает - есть, а я не спорю),

Оставив дому-маяку огни,

Отправились оттуда прямо в море.

 

2015

 

 

О ней

 

Ей нужно быть огромным чистым морем,

Чтоб мутные ручьи в себя вобрать,

И сохранится в чистоте, которой

Питать нас - квинтэссенцией добра.

 

Она в лугах, где тысячи ромашек,

Гадает о себе на лепестках.

А если выпадет "не любит" даже,

То солнышко останется в руках.

 

Её не разменять на чёт и нечет.

"Любить" не истрепать в "to be", "to go"* -

Любовь не знает, что, чем чаще в речи,

Тем более неправильный глагол.

 

А если ранят глубоко и больно -

Губу закусит, перетерпит боль.

Её рубашка станет голубою

От крови цвета неба над тобой.

 

Не славь её. Напрасное старанье

Добавить света от своей свечи.

В грамматике и оптике - перестранна.

Колени обними ей

И молчи.

 

*(англ.) Быть, идти. Неправильные глаголы, наравне с "иметь" (to have), наиболее употребляемые в словесных оборотах (прим. автора).

 

  2014

 

 

О новизне

 

Практически всё вещесто Вселенной, кроме застрявшего

в белых карликах, прошло через "лабораторию сверхновых"

(Из умной книги)

 

И "сверх" они, не "сверх" - ценны любые новы* 

В пространствах звёздных див (астральных и - кино).

Любая новизна (небесного, земного)                                        

Влюбляет нас в себя.

                                    Застигнут новизной,

 

Любитель-астроном пусть восхитится первым,

Таращась в телескоп балконный до утра.   

Он виден из окна и действует на нервы

Любителю тех звёзд, что светят сквозь экран.

 

И каждому - своё. Рождение объектов

Есть чудо всё равно, где б ни было оно.

В лукошке кошка спит, беременна проектом,

И завтра окотит хозяйку новизной.

 

Та выйдет на балкон с бельём, уже отжатым,

Развешивать, и там захочет новизны –

Другой какой-то дом, где хорошо рожать и

Не видеть по ночам одни и те же сны.

 

На следующий день, прилавки гастронома

Сканируя, сверкнёт, быть может, в суете

Несущему батон в авоське астроному,

А может, знатоку телеэстрадных тел.

 

И вспыхнет новизной под шапкой из мохера,

Свеченью тысяч солнц полуденных сродни,

Придёт черёд любви, а не её консервов.

От кассы в новизну отправятся они.                                          

 

Я славлю их полёт, попрание парсеков

С моментом новых сил от гравитолюбви,

И поиск новизны, потребность человека

Возобновляться в том, кого собой обвил.

 

*Nova - латинское обозначение новой звезды (прим. автора).

 

2015

 

 

О твоих письмах

 

Скупцом, что не выбрасывает крошки,

Я письма твои бережно храню.

И помню голод как молчанье в прошлом -

Я умирал без этих писем просто,

Своих не прерывая нить.

                                         Отнюдь

Не переосмысления моих

Стихов, и им предшествующих взглядов,

Советов о прочтенье чьих-то книг,

Цветов, оставленных "случайно" рядом,

Улыбок (и твоих, разивших ядом) -

Всего того не ждал, а был раним

Желанием оставить без ответа.

Что ты скрывала под молчаньем этим?

Пила признанья, радовалась им?

Пьянела?

                Я писал, а время шло.

И вовсе не в отместку, не назло -

Случайно женщину другую встретил.

Я перестал писать тебе тем летом.

И вскоре - письма, письма. Все - в слезах,

Упрёках, а порою брань простая.

Я всё храню и иногда читаю.

И вспоминаю голода глаза.

 

2014

 

 

О щетине

 

Покидая "сегодня", идёт ко вчерашнему день,

Не склоняясь к часам для проверки, а по бороде

Понимая, что - вечер уже на щеках и под носом,  

Где уже серебрится щетина травой-альбиносом.

 

А часы под стеклом возвращали её отражение,

Её нежности колкой постелей, что стлались для женщины

И в стогах у реки под высокою синею крышею

С потолком, на котором судьба была крестиком вышита,

 

И в домах, где побелка летела, как снег, с потолка,

И ласкала щетину - "Какой ты колючий!" -  рука,

И на жёстких скамьях провонявших закуской вокзалов,

На опушках лесов небоскрёбов в дешёвых кварталах

 

Той, которая утром поджарит бекон и яичницу.

Она будет тепла и напомнит мне солнце обычное

На белке потолка, что побелкой не сыплется снежною,

И скользьнёт по щетине ладонь не с упрёком, а с нежностью.

 

2015

 

 

Один сосуд

 

Как много маргарит! У каждой - шанс уйти,

Дотла сгореть в костре. У каждой есть диван,

Рояль и шифоньер, и жёлтые цветы,

Осенняя весна и смерть как вариант.

 

На бал у Сатаны одной лететь нагой,

Где туфли-кандалы сквозь слёзы проклинать,

И в панике спасать, спешить к огню - другой,

Где белизну страниц сжирает желтизна.

 

И, как в колокола, бить в стёкла злобно, и

Ребёнка усыпить, несказку рассказав,

Чтоб злу в подушку-ночь мычать утробно "Ы-ы-ы...",

А сну прийти добром и высушить глаза.

 

У каждой шанс, у каждой смысл, у каждой час -

Покой и смерть, любовь и жизнь, и шаль в лесу.

Лети метла, пылай костёр, гори очаг.

Одна любовь.

                     Одна судьба.

                                           Один сосуд.

 

2015                                                                                                                                                   

Oжидание

 

Есть ожидание, подобное ожогу

В какой-то степени. Наверно, это - куб

С моими стенами, где жженье понемногу

Всё поднимается от пола к потолку.

 

Ты не любимую встречаешь на пороге,

А боль. И кровь её подносит к голове.

И рать фонарная, рaвняясь по дороге,

Уже "сверхновыми" пылает в синеве.

 

Две стрелки, времени растягивая кожу

(Пятнадцать пыточных минут за девятью

Часами), в стороны растаскивают "может",

А полчаса ещё - и в "нет" себя сольют.

 

Есть время пламени объятий на рассвете,

И одиночества сложение минут,      

Когда любимые не умирают где-то,

А просто приходить перестают.

 

2014

 

 

Oжидания

 

Цветы - бутонами, конечно, вниз

(Так все мужчины повернут букеты).

Он ждёт Её. Над ним навис карниз,

Укрывший от дождя, но не от ветра.

 

Прохожие, как принято, идут,

Как водится, часы стоят как будто...

Он ждёт Её - от ветреных минут

Не прячущийся в телефонной будке.

 

А над карнизом за стеклом окна,

Где, наконец, теплеют батареи,

И можно отказаться от вина,

Поскольку полдень батареи греют,

 

Застыл другой. Он тоже ждёт Её -

Иную, приходящую иначе.

Он защищён - на голову не льёт,

А ветер разменялся на сквознячность,

 

Но зябкость подворотни и уют

Застенка с батареями - всё те же

Условия часам, что больно бьют -

Как колокол на тризну по надежде. 

 

У ожиданий логика тюрьмы -

Чем больше ждёшь, чем дальше от начала,

Тем, кажется, имеет больший смысл

Продолжить удаляться от причала.

 

Чем дольше за решёткой у ворот,

На нарах, тем к побегу ватней ноги,

А Женщины порой добавят срок,

Вернувшись за забытым с полдороги.

 

Итак - "тик-так". Пусть эхо пустоты

Не тризна по мечте, а лишь по полдню,

Пусть сбудутся те Обе - две мечты,

Собой освобождение наполнив.

 

2014

 

 

Основоположник

 

Не бог - любовь, а всё наоборот.

"Не лезь в пророки" - я себе шепчу.

"Идут ли за тобой - своим пером

Воздвигнуть храм, поведенные чуть?                                           

 

Чтоб что-то получилось вери гуд,

Всё делай сам. И самодельный крест

Установи себе на берегу,

Дабы не мучить тело на жаре".

 

Рыбак не бросит сеть, считая - трёп,                               

А мытарь не похерит курс рубля,

И не омоет ног, не оботрёт,

Раскаявшись, их волосами блядь.

 

Зато тогда никто и не предаст.

И будет мирен Гефсиманский сад.

Фома поверит, тайный пeдeраст,

Откроется и выйдет на парад.                                                    

 

В ошую гвоздь загнал себе, как мог,

Чтобы десницей - в красную строку:

"И создаёт, и правит нами бог!

И воскресает на любом веку."

 

2015

 

 

Откровенно - самому Деду М.

 

Грядущий год - и этот, и любой -

Для перемен пусть будет непригодным,

А всё, с чем не "рифмуется" любовь,

Произойдёт не с нами в новогодье.

 

Я, Дед, состарившихся вин разлив

Предпочитаю "божоле". Обычно

Я говорю: "Прошёл!", а не "Пошли..."

И не хочу менять свои привычки.

 

Дари не повзрослевшим, бедным. Я ль

Пригублю дудку, предавая струны?

Пускай играет что-нибудь рояль,

Как прошлое - и медленно, и лунно.

 

И женщина предложит мне пари -

Потратить меньше в лавках бижутерных,

В ответ пообещаю не курить

Под клятвой, что не выполню, наверно.                                                               

 

И будет так, как 1-го с утра

В любом прошедшем, позапозапрошлом.

Я на её колени умирать

Приду опять, как прежде - понарошку.

 

2014

 

 

Отложим

 

Любовь. Предвосхищавшему её

Давай дадим уместное названье.

Пусть называется не жизнью, а предзнаньем,

Что предысторией точнее назовём.

 

Полёт отложен. Может, и к добру.

Давай от расписания отстанем,

Давай умышленно не дорожить часами,

И разбираться с рейсами к утру.

 

Отложим праздник до живых цветов,

А выходы до выходных отложим,

Отложим деньги своевременно на то же,

Что время может превратить в "не то".

 

Отложим близость до других погод -

Когда прикосновения приятны,

И пот пусть лучше проливается на грядки,

Не в простыней взрыхлённый огород.

 

Когда-нибудь, отставив от огня

Кофейник, ты отложишь кофепитье,

Прочтёшь мои стихи и, похвалив попытку,

Улыбку не отложишь для меня.

 

2014

 

 

Пара

 

На сотом этаже при ресторане бар.

А облака - внизу. Фантастика и только.

Их столик - у окна. Всего десяток пар.

И музыка слышна, но танцевать не стоит.

 

Уже официант, застыл, не шевелясь,

С улыбкой до ушей и блюдом свежих устриц.

В печали от судьбы, и в собственных соплях

Они глядят на мир, прощаются как-будто.

 

Как демиург еды мелькает в белом шеф,

Разносчики белы, окрылены, проворны.

Заботясь о стекле, как схимник о душе,

Всё трёт и трёт бокал бармен и ангел чёрный.

 

Мужчина у окна то смотрит ей в глаза -

Той женщине, что с ним так высоко и рядом -

То в потолок, чтоб взгляд не смог ей рассказать, 

Что кроме её ног ничто не мило взгляду,

 

Поскольку он как раз (и он и взгляд его)

Бетховеном зажжён и пламя душу лижет.

Она кивнёт, признав, что для неё он - бог,             

Но помнит из всего Бетховена "К Элизе".

 

Закончилось вино, скользнули в пищевод

Все устрицы давно, пора на землю снова.

Куда он пригласит? Куда она пойдёт?

В чём будет результат земного и спиртного?

 

И, глядя им во след, задумчивый бармен -

Как устрица в тоске и вожделенья слизи.

Он в лифте бы на "СТОП" нажал, а в полутьме -

Бетховена к чертям или к его Элизе!

 

2013

Первая любовь

 

Синий ластик ластится к бумаге,

Исчезают столбики игры.

Луг тетрадки комкают овраги -

Линии ладони и бугры.

 

С головой накрывшись одеялом,

Запишу, чтоб завтра не сболтнуть

То, что в мыслях пляшет, карнавалит,

И толкает вверх, потом - ко дну. 

 

Что в висках то шёпотом, то гулом,

Чёртом, подстрекающим у рта.

Ты из друга в девочку шагнула,

Ты теперь совсем уже не та.

 

С детством убежавшим не срастётся   

Возрастом порушенная гладь.

Мы недавно бегали втроём всё,

А теперь ты будешь выбирать.

 

Кажется, ты выбрала другого,

И ногой качаешь на весу.

На ладонь "Люблю тебя" - два слова

Я "татуировкой" нанесу.

 

Загадаю - как сотрётся напрочь,

Так отпустит сладкою бедой.

Синий ластик времени - в заначке,

Если не отмоется водой.

 

Посажу фуражку набекрень я

Да спрошу небрежно: "Как дела?"

Первою любовь пришла, а ревность

Мне второю в душу заползла.

 

Виду не подам, чтоб не расстроить

Тем, что я с ладонью нагадал.

То, что было нас когда-то трое,

Ускакало с детством навсегда.

 

2014

 

 

Песня прощания

 

Солгав полётом мотылька,

Обманет над свечой прощанье,

Чтоб затянуться на века

Без быстрого костра пощады.

 

Ладонь как оберег от "Нет!"

На губ дрожание приляжет,

Луна останется в окне

Закладкой полночи бумажной.

 

Потом рука вспохнёт ко лбу,

И губы выйдут на свободу,

А всё сорвавшееся с губ,

Как крылья птиц, поранит воздух.

 

Иссохнут слёзы, русла рек,

И вновь наполнятся до края,                                

А звёзд, сумевших не сгореть,

Достанет армию oправить.

 

"Прощай!" на лезвии ножа

Как неуверенную птицу

Не отпугнуть, не избежать,

Не суждено остановиться.

 

И ляжет на сердце ладонь,

На лбу оставив боль и влагу,

Сжимая губку сердца до

Четверостишья на бумаге.

 

2015

 

 

По улицам

 

Как мимо городских витрин, один

Бреду по улицам моих воспоминаний.

Иду вперёд, а завтра - позади.

Передо мной теперь - вчерашний облик зданий,

Куда я так давно не приходил.

 

Ничто сюда с собой не пронести

(Как на тот свет прийти), но можно расплатиться

Слезами, смехом, шутку отпустив,

Дабы без шуток мне по улицам, как лицам,

Пройти исповедимые пути.

 

Когда не биографии фрагмент

Необходимо дать и отразить в деталях,

Представив так, как фотодокумент,

А просто жизнь свою прошедшую представить,

Какой-то может выпасть элемент.                                                   

 

Витрины есть, где - даты и слова,

Которым, кажется, совсем бы выпасть, мне их

Хотелось - в подсознания подвал

Зубоврачебностью дантистов в кабинетах.

Но у старья, увы, свои права.

 

А есть проулки, старые дворы,

Где дольше хочется остаться под каштаном,

Где целью некомпьютерной игры -

Беспечность форточки, что грустно смотрит там на

Прицельные рогатки детворы.

 

И площадь есть - октябрь, песок, волна,

Паланги ветренность и межсезонья голость,

Где женщина мне встретилась одна.

Так долго вместе мы - не помнится, как долго,

Что не пугает никого из нас.

 

И только здесь я истинно богат,

Владея городом и лепкой старых зданий.

Пусть утро мне напомнит о долгах,

Но до полуночи брожу в воспоминаньях,

Мозоли натирая на ногах.

 

2014

 

 

Под Чернобылем у реки Припять

 

Умрём и здесь, как умерли бы там,

С таким же тихим стоном изо рта,

Которому нигде не надышаться.

Но видится иначе всё, когда

В теплынь плечам уютнее под шалью,

И кость хрупка, как вера, что года -                                                             

Богатство, утешение в печали.                                                             

 

Уходят люди для молитв в скиты,

Где простота на грани наготы.

А мы молиться будем друг на друга,

Когда одна похлёбка теплит рты,

Мотыга общая мозолит руки,

Тогда богами станем - я и ты,

Создателями замкнутого круга.                                                      

 

А там, где нет свободы и в тюрьме,

И тысячи свечей, но всё - во тьме,

Пускай не будут нас спасать ретиво.

Не дай им бог понять (признать посметь) -                                           

Их мир страшней, чем радиоактивный,

Там бог-любовь в любовь впускает смерть,

А смерть в любви уже богопротивна.                                                                        

 

А здесь фитиль лампады ввечеру

Пускай очертит новой веры круг,

В котором - всё, что нужно друг для друга.

И на столе - переплетенье рук

С молитвою, привычной для супругов:

"Прими нас, боже, в тот же день и - вдруг,

Не разрывая замкнутого круга".

 

2014

 

 

Поезд

 

Когда весна тестостеронит

И солнцем сквозь окошко жжёт,

В дорогу! Женщины-перроны

Мелькают, удаляясь от

 

И приближаясь к. Неловка,

Как пересадка, краткость встреч.   

Всё чаще, чаще остановки,

И некогда на полку лечь -

 

То нужно выскочить за пивом,

На следующей - о! пломбир.

Весна, из зимнего заплыва

Меня ты втаскиваешь в мир.

 

2014

 

 

Полёт

 

Затянулся полёт,

Слава богу, с момента прыжка.

До удара - года,

Но уже за спиной половина.

Порождённый землёй

И заброшенный за облака,

Возвращаюсь туда,

Где когда-то порвал пуповину.

 

Восходящий поток

Неожиданных мыслей и тем,                     

Персональных удач,

Да с развитием сказки везенье.

И не знает никто,

Есть ли сказке конец или кем

Обернёшься, когда

Ударяется тело о землю.

 

И расхристан, как лист,  

И на грозах распята душа,

Послевкусие их

К аромату травы сберегу я,

Что, у самой земли

Вспоминаясь, поможет дышать,

И не будет давить

Кислородная маска на губы.

 

Обернувшись назад,

Полюбуюсь на пламя волос -

Ты летишь надо мной

Лет на пять, только мне не завидно.

С нами тот же азарт

Да терпеть и прощать ремесло,

И, конечно, любовь,

И сухие шампанские вина.

 

2015

Потайная дверка

 

И клапаны, и полости-желудочки,

И нервы, и чего там только нет.

Стараются, сердешные, и трудятся

Без ночек выходных и праздных дней.

 

И где-то там, среди волокон мышечных,

У всех есть в сердце дверка тайника.

"Тянуть к себе" снаружи не написано,

Внутри не просит "От себя толкать".

 

Порой она завешена старательно

Холстом с изображеньем очага -

Лже-пламя и похлёбка отсебятины

Пускает пар в котле на трёх ногах.

 

Пройдут года, и старыми игрушками

Растопят неискусственный камин,

Пьеро плодами лирики, как грушами,

Завалит сразу нескольких мальвин,

 

А дверка, может, вовсе не откроется,

И сказка станет пьесой без любви

С неверящими в чудеса героями,

Но с правильным давлением в крови.

 

Я так хочу, чтоб стих мой "буратинистый", 

Пусть не украл, но пошатнул покой -

Разрушил холст за толстой паутиною,

Проткнув его последнею строкой.

 

2013

 

 

Правильные вопросы

 

Не спрашивай меня: "Что есть любовь?",

А лучше так: "Ты любишь? Докажи".

Узнай, живу ли, где и - каково,

Не вопрошая: "Что такое - жизнь?"

 

Я передумал многое в труху

И вымел её напрочь из избы.

Живя у речки, я любил уху,

У леса - ежевику и грибы.

 

Любить важнее, чем искать в словах

Любви причину, рецептуру блюд.

Я - с женщиной, чьи губы целовал

Без мысли "Что такое - "я люблю?""

 

Что - красота? По-моему, ничто,

О чём кружится в танце голова.

Пусть колченогий думает о том,

Что он никак не может создавать.

 

2014

 

 

Преклоню к тебе свою головушку

 

Преклоню к тебе свою головушку,

Преклоню к тебе свою кудрявую,

Может, и без кудрей, но - соловушкой

(Главное, что рифма - не корявая).

 

Из косынки высвободишь косы ты,

Расплетёшь, как будто в откровении.

Что с того, что ты простоволосая?

Ложь твоя рождает вдохновение.

 

Обниму и лживую, не лживую,

И цветком любым с шипами-жалами.

Что с того, что ядом красишь жизнь мою?

Жаль, конечно...

Только вдохновляй, пожалуйста.

 

2014

 

 

Преображение

 

Ползти, не зная, что ползу к началу,

Жить обречённо, зная, что умру,

И завернуться в кокон одеяла,

Но с крыльями проснуться поутру.

 

Вздохнуть, вспорхнуть

                                      в неведомом восторге,

Лететь к цветку, что манит горячо,

Что одинок, но ожиданью вторя,

Окажется пылающей свечой.

 

И в трепете источника соблазна,

Тепла и света, зова очага

Прервёт полёт мучительным экстазом,

И я опять погибну, не солгав,

 

Не изменив природе и влеченью,

Любви, свободе, красоте огня

И жизни, и судьбы преображенью,

Навек испепелившему меня.

 

2013

 

 

Расставание

 

Платье жмётся к тебе, как собака, от ветра,  

Ты прекрасна сейчас, но всё диво - в очах,   

Мой корвет - без тебя (ты плохая примета),        

Он отчалит сейчас. Ты пришла на отчал.      

 

Этих птиц маету, их сопрановый кашель,     

Статуэтку любви на солёном ветру,             

И знаменье крестом как молитвой отмашку -

Я запомню. И я никогда не умру.                 

 

У прощения есть горький привкус портовый,

Словно лучше грехи приносить на отчал               

И перрон. Отчего чёрный штемпель почтовый

Обжигает губу этой просьбой "прощай"?

 

И прижаты к груди две ладони и платье,

И повсюду сейчас миллион кораблей,

Самолётов, гондол, разомкнули объятья,

На две части деля всю любовь на земле,

 

Навсегда, может быть, исчезая из вида,

Свой кильватер сомкнув в вечно ноющий шов.

Пусть вернутся все те, кто уходом обидел,

Пусть причалят все те, кто однажды ушёл.

 

2014

 

 

Ромашки

 

Пример непринуждённой красоты

Природы неумышленного дива -

Просты неприхотливые цветы,

Которые не знают, что красивы.

 

Усыпана ромашками трава,

А тёплый луг согрет опекой полдня.

И это всё так хочется назвать,

Чтобы запомнить, навсегда запомнить.

 

В зелёном небе - белые огни

Животных лугового зодиака, 

И рук моих касаются они,

Но на руки не просятся, однако.

 

И всё вокруг касается меня -

Жужжанье насекомых, запах ветра,

И длительность удвоенная дня -

Стихосложенья светлого примета.

 

Но некороткий день придёт к концу,

Наступит ночь, и чёрный луг зеркально

Ромашек души поднесёт к лицу -

Разбросанных по полночи астрально.

 

Я выйду и нарву охапку звёзд,

Что яркость неба вовсе не изменит,

И у подушки положу её.

Проснёшься - словно видела знаменье.

 

Зажмуришься от света с теплотой,

Глаза свои откроешь, тихо ахнув,

Любви знамение останется с тобой.

Ты спросишь: "Почему они не пахнут?"

 

И я начну спектрально объяснять,

Следя, чтоб не прожгли тебе рубашку,

Но вскоре станет ясно для меня,               

Что это снова влажные ромашки.

 

2014

 

 

Свадьба

 

Она прекрасна в платье белом,

И он красив, как Парабеллум*,

Гора подарков дорогих

(Порой деньгами и рублями),

А время сплетено нулями -

То годы брака молодых.

 

И на табло измен - 0:0.

Ещё их ожидает ночь,

Как будто первая (все верят,

А кто-то хмыкает в усы),

Ещё не спущены часы

Для травли ревности как зверя.

 

Чтоб вам жилось-пилось до гроба,

Детей вам чтобы. Чтобы, чтобы...

Вагон здоровья в полный дом.

Оладьями от "Горько!" губы,

Подмышки влажны, как под шубой.

Всё - заведённым чередом.

 

Я пил на свадьбах много раз,

И с оптимизмом напоказ

Я прочил счастье новобрачным,

Желая скрыть от взглядов грусть,

Не грусть - сомненье и искус

Вперёд на пару лет забраться.

 

Я думал: если бы все ленты

Bсех свадеб наших континентов

В узду сплести навеселе,

То та верёвка узой брака

Луны достигла б и обратно

Вернулась к жениху-Земле.

 

Они не прожили б и год,

А центробежный их развод

Лишил бы многих вдохновенья.

Но слава богу, что Луна,

Земля и я, моя жена –

Во власти силы тяготенья.

 

*Пистолет конструкции Люгера, созданный в 1900 году и выпускавшийся до 1999 года, потому что это самый красивый пистолет (по моему мнению и мнению мировой общественности) (прим. автора).

 

2013

Свеча на сквозняке

 

В двери сквозняк на ледяной ноге

Стоял, усат, приказчиком от ветра.

Свеча металась, воск, как влага с век,

Слезою - вниз. И застывал отвесно.

 

Не грела плечи шерстяная шаль,

Стыл вечер непригубленный и чаем

Янтарился, нетронутый, а час

Всё старше становился, истончалось

 

Желание открытой дверь держать,

И гнать печальность мыслей патефоном.

Сквозняк сквозным движением ножа

Застрял в двери единственной персоной.

 

Свеча горела, тени с потолка

Стекали воском, к полночи сгущаясь.

Невскрытое письмо - ещё в руках -

Всё остывало бесполезным чаем.

 

2014

 

 

Сегодня это - сок

 

Расстанешься с соском

И, научившись пить,

Начнёшь жевать и прошлое копить.

Оно и "о!",

 

И всякая мура.

"Сегодня" - это сок

Из растворённых взглядов, голосов.

А что - "вчера"?

 

Ему бродить вином.

Чем старше, тем добрей,

И, только окончательно созрев,

Пьянит оно.

 

Ему подвалом - дом.

Удачные стихи.

Удачные года? Они редки

И для бордо.

 

Нельзя "любовь" забыть.

Любовь... Что есть она?

Букет ночей, украденных у сна,

И кровь губы,

 

Сомненьем голосов                                                          

Раненья визави,

Контрольный выстрел мысли о любви

На жизнь. В висок.

 

Не исчерпать,

Хоть снова льём в бокал

Тот год, когда мы встретились у скал.

Пьяны опять.

 

2015

 

 

Сильный дождь

 

Шашлык из птиц намокших улетел

Под крыши, козырьки, навесы, кроны,

И провод-вертел в мокрой высоте

Потрескивал, скучая по воронам.                   

 

Вода лилась отвесно, не кося

Под дождь при ветре, об асфальт разбившись,

Не замолкала в грунте - там и сям

В "моря" спевалась, на полтона выше.

 

Как из ведра лило - так из бедра

Захлещет кровь военных ампутаций,

Так плещет речь, когда уйти пора,

Но на трибуне хочется остаться.

 

Ослабленная многолетней ржой,

Труба не выполняла роль аорты,

Порвавшись между третьим этажом

И в бога вдруг поверившим четвёртым.

 

Вода мочила стену - как шофёр

На колесо накладывает блёстки,

Кирпичность мяса пялилась на двор

Из-под остатков лопнувшей извёстки.

 

Расхлябанное небо, и не дождь -

Потоп за мысли, жадные, нагие,

За все грехи.  Я думал, не придёшь.

Ошибся. И уверовал в богиню.

 

2015

 

 

Сказка

 

Придумал эту сказку  - произвол -

Без веры в то, что обратится в быль,

Когда тебя в царицы произвёл

И буйную головушку сложил

 

На тёплой плахе из твоих колен,

Сомлев на дыбе взгляда твоего,

Короновал, сломившись, но взамен

Не пожелал, как в сказках, ничего.

 

Я не монарших голубых кровей,

Но властвую по праву до межи

Квадратных метров площади.

                                                  За ней -

Квартиросъёмщиков чужие этажи.

 

Скрипучий стул - то под тобою трон,

А ты, ещё не веря в свою власть,

И юбку подоткнув со всех сторон,

Стараешься величьем не упасть,

 

И отсылаешь мысленно послов

С гитарами в иные терема,

Да примечаешь, что ковёр мой плох,

Под рамой - щель

                              (а на носу - зима!).

 

Убранство в мыслях изменив палат,

Царевича пристроив колыбель,

Ты улыбнёшься, сказочно мила:

"Поди-ка ты... за тридевять земель".

 

2013

 

 

Слепоглухонемой

 

Мне повезло - я в мире захватил

И пенье птиц, и перезвон трамваев.

Мир был открыт до Млечного Пути,

Так ярок, что почти неосязаем,

Разноязык до вздорности почти.

Я сравниваю, наслаждаясь чаем,

 

Мой дом без света, разговоров, звуков,

Где время запахи точней передают,

Где дверью служат губы или руки,

И лишь вибрации тревожат в нем уют

Дрожаньем век и слёз, рожденных в муке

Сочувствия сидящих на краю

 

Скрипучего и трепетного стула.

Жалей себя, мой призрак-визитёр!

Ты, словно потом, пропитался гулом,

Твой слух затуплен речью, и остёр

(Ты думаешь) язык, что только губит

Вкус жизни, ощущение её.

 

Я запахи рифмую, словно сны.

Она приходит запахом сирени,

Теплом дыханья, трепетом струны.

Я ей целую губы и колени.

Молчащая ладонь из-за спины

Придёт и вскрикнет

                   в ложном возмущенье.

 

Она болтлива, и моя рука

Порою устаёт от разговоров,

Но радость встречи с ней так велика,

Что пальцы неразлучны и проворны

В ответах невпопад и "с потолка".

 

Мы расстаёмся только поутру,

До новой встречи я опять умру...

 

2013

 

 

Сложение

 

Твои нагроможденья женских логик,

Причин и следствий девственный раздор,

Суждений о политике и слоге,

В конце которых смертный приговор,                            

 

Ночных дежурств усталостные тени -

Твой утренний обычный макияж

С печальными оттенками сирени,

Твоих подруг страдания и яд,

 

Твоих улыбок милую небрежность,

Забот безбрежность с недостатком дней,

И поиски ключей (о, где же, где же?)

К дверям, к автомобилю и ко мне,

 

Моих упрямств и выводов несносность,

И силлогизмов лом (как инструмент),

Невыносимость, лень мою и косность

По поводу котов и перемен,

 

Моих стихов кому-то посвященья

И заумь посвящений и стихов,

Где о любви так мало, что вообще бы...,

Мои грехи (непризнанность грехов),

 

Моих улыбок редкость или вялость,

Невстречи на пороге (никогда ж!), 

Недопризнанье факта, что устала,

Недожеланье с этим голодать

 

Мы сложим в чемодан, перемешаем,

И затолкнём в камин гореть огнём,

Потом мы сядем, выпьем вместе чаю,

И, поцелуясь, до утра заснём.

 

2014

Смерть телефона

 

Как плети от плеча - расслабленные руки,

А правой кисть ещё подрагивает. В ней -

Мобильный телефон. Он без шнура и трубки,

Которую нельзя - о выступ на стене.

 

И в нём гудок - как стон. А только что был голос.

И нужно делать вдох и, продолжая жить,

Впустить в себя опять то, что звучит, как город -

Все эти гаражи, все эти этажи,

 

Владельцев этих сот и сотовых устройств

Для подрыванья бомб, любви и городов,

Что разрывают жизнь дистанционно просто -

Без выпадов кунг-фу и прочих тхэквондо.

 

"Прости" и есть "прощай". Прощание - прощенье?

И словно вальса счёт - "прощён, прощай, прости".

А тонкий каблучок смертельное давленье

Легчайших женских ног способен обрести.

 

Как без любви прожить? Прощённым и прохожим?

Умри, гонец, что смерть принёс мне как печаль.

Умри под каблуком, гудящее ничтоже.

Умри, как умер я. Прости же и прощай!

 

2014

 

 

Сны с температурой

 

Когда я закричу, толкни меня в плечо.

Не спрашивай - о чём. Когда б я это знал!

Горячечного сна дыханье горячо,

Расплав тоски без дна и черноты окна

За шиворот течёт.

 

Жаровня под щекой. Тщета одной ноздри.

Ты будешь говорить - нам на ночь нужно врозь.

Лицо своё укрой, пусть страха пузыри

И насекомых рой терзают только мозг,

Ещё как будто мой.

 

Болезнь разъединит, отнимет поцелуй,

Усядется в углу с испариной на лбу,

А я тебе солгу, что виден света луч

В туннеле на полу, сорвав улыбку с губ

И Цельсия шкалу.

 

Ты скажешь: "Всё пройдёт". Как всё на свете - так.

И вечер чёрный фрак халату предпочтёт.

Я буду знать, о чём мой крик во сне - он страх

Разлуки наших щёк не выпустит в зрачок

До самого утра.

 

И бриз или каприз, или в "Мартини" джин

Для ночи половин один раскроет смысл.

И ветер будет пить коктейль из трёх седин -

Немолодой камин, немолодые мы

Планеты посреди.

 

2015

 

 

Старомодность

 

Прибой. Мужское пляжное трико

В полоску поперечную, а выше -

Усы, пробор, отрыжка от "Клико",

Пенсне, не раз сверкавшее в Париже.

 

Отдельно - ты, стихами в дневнике,

И между нами - век любви и зонтик,

Да замки революций на песке,

И танкеры приметой горизонта.

 

Теперь я без усов, и грудь нага,

В моих ушах затычки от молчанья,

И море голенищем сапога

Мне нефть новорождённую качает.

 

А твоего купальника вполне -

На пару платьев нынешних салонных,

Но крой воображенья во мне,

Как у того - в усах с одеколоном.                                       

 

Отсчитан век, а я тебя люблю,

Защитник старомодного от нови,

И если в уши заливаю блюз,

А не Шопена - это наносное.

 

2015

 

 

Строение улыбки

 

Я знаю, как устроены глаза,

Но что увидят - для меня загадка,

Когда во влажном блеске заскользят

Они по жёлтым листикам тетрадки.

 

Рассмотришь ли, сумеешь угадать

За почерком, что тороплив, неряшлив,

Порывы ветра тёплого? Тогда

Он раздувал и пламя, и рубашку.

 

И ты - под этим парусом со мной,

Теплом моим ладони согревая.

А ветер разудалою волной

Хлестал и гнал ворон-сомнений стаю.

 

И, притворясь озябшею на миг,

Ты улыбнёшься и скользнёшь согреться.

Улыбка - это сокращенье мышц.

Одна из них, я верю - мышца сердца.

 

2014

 

 

Существование как глоток мгновенья

 

Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь,

Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь,

Ни былой, ни грядущей минуте не верь,

Верь минуте текущей – будь счастлив теперь!

                                                (Омар Хайам)

 

 

Нет, что это? И как это понять?

И как привыкнуть? Это - часть секунды.

Сиюминутность выпавшей посуды.

Миг всплескa.

                    И любовь средь бела дня.

 

Твой вдох и выдох. И счастливый вздох.

Твоей руки ко мне прикосновенье.

Существованье как глоток мгновенья,

Которое ни "после" и ни "до".

 

Проснувшегося пса зевок и радость:

Vivace хвост стучит, как метроном.

Пусть все - как вспышка фотоаппарата.

Ничто не нужно двигать на "потом".

 

Все "до" и "после" - это сор.

                                               Прости,

Задумался. И поводок запутан.

Ты можешь не поверить -  этот мусор

Как раз и собираюсь захватить...

 

2013

 

 

Танго вне времени

 

Подхваченный толпою провожавших,

Встречавших (на соседней колее),

Огонь во рту от водочных пожарищ

Тушил, как все, салатом "Оливье".

 

Я локоть оттопыривал отлично

И, помянув оставшихся друзей,

В зелёный поезд с цифровой табличкой

Садился на год, праздный ротозей.

 

Но как-то в ресторане привокзальном

За час до Нового и скорого в пути

Я встретил женщину и пригласил на танго,

Чтоб поезда и годы пропустить.

 

Мы называем временем событий

Необратимых в жизни череду,

Считаем переменами, чтоб выпить

За них и в наступающем году.

 

Сгорит звезда, и распадётся атом,

Отмерив расписанье поездам.

Но танго тем же пламенем объяты,

Мы с ней не распадёмся никогда.

 

Изменами года не измеряя,

Без счёта лет кружится голова.

Друг друга мы ни с чем не поздравляем -

Мы просто продолжаем танцевать.

 

2013

 

 

Тепло, коньяк и любовь

 

Распрощавшись с теплом, я задумался. В холоде зим -

Отрицание жизни, любви или температур,

Благотворно влияющих на возбудимость кузин,

Будь в кузенах хоть Цельсий, У. Рэнкин, Рене Реомюр,

 

Фаренгейт или Кельвин (шкала не меняет калибр).

В результате того, что прикрыта мошонка едва                

У Амура, а шубу с кузиной сложней прострелить,

Безработные сводни у печки плетут кружева.

 

Холода не способствуют, в чём убедится на глаз -

Кто, из проруби выйдя, в трусы невзначай заглянул.

Я фригидности зим отдаю только пиво и квас,

Коньяки и любови - в тепло своих рук и весну.

 

И для скорости света оправданней вёсны любви,

А не зимы и лета, года или осени срок.

Я сижу у камина, мой нос посиневший повис.

Попиваю коньяк, потому что я очень продрог.

 

2014

Тепло

 

Как тонущий корабль - капитан,

Тепло последним покидает тело.

Всегда с душой. Наверно, душно так

В раю, что ангелы потеют.

 

Тепло имеет качество - оно

Привязано к источнику, натуре

Того, что дарит. И не всё равно -

Нагреет ли рука клавиатуру,

 

Камин ли, светом угрожая тьме.

Теплу присущи искренность и лживость.                                   

Порой в объятьях подаянья медь

Холодная на простыни ложится.   

 

Тепло в одежде дорожит собой,

Хранясь к утру, закапываясь в угли.

Горелка хризантемой голубой

Согреет чай, прогонит холод в угол.

 

Мы современны, и с "душа моя"

Не обращаюсь, как в литературе.

"Тепло моё, - к душе взываю я, - 

Поддерживай любви температуру,

 

Предохраняй её от темноты

И немоты под кровлей - одеялом,

Исстёганым наотмашь с высоты

Строками звёзд холодного накала."

 

2015

 

 

Тормозит путешествие тень

 

Тормозит путешествие тень, не парит, а пылит

И, как мысли, виляет, цепляя изгибы дороги,

Обеспеченной ци* на пороге на тысячу ли**,

Ли-ци-меря, стеля компромиссы увёрткой под ноги.                                      

 

И, пройдя первый шаг с остальными, подмёткой шурша

По обочине, мысля обходы болот и оврагов,

Вместо "Б" возвращаешься к "А", где осталась душа,

По прямой между ними не сделав и малого шага.  

 

Это царское право - две точки на карте судьбы,

Сочленить навсегда бороздой карандашного плуга,

От заката к рассвету, а ночь между ними забыть,                                                            

Как когда-то легла колея от Москвы к Петербургу.

 

И дорога, в каком измерении ни прочерти -  

В километрах ли, вёрстах ли, может, в годах домоседства -

Для любви, что продлится остаток земного пути,

По прямой не длинней, чем в объятьях - от сердца до сердца.

 

 *(кит.) Материальная сущность, движущая сила, энергия (прим. автора).

**(кит.) Принцип, атрибут, мотив, теория, истина, а также монета, мера веса и длины (1/16 мили) (прим. автора).

 

2015

 

 

Ты - одна

 

Тысячи тонн бесполезной земли

Будут оправданы редким алмазом.

В тысячах жизней, что втуне прошли,

Будет одна, что объявится сразу

Вспышкой брильянта в дорожной пыли.

В сотнях и тысячах мертвых планет

Есть лишь одна, что для жизни сгодится.

В тысяче раковин устриц на дне

Только одна с драгоценной вещицей.

 

В тысяче слов - ни полслова ко мне.

 

Все твои письма храню. И, храня,

Тщусь отыскать между правильных строчек

То, что мне - жизнь и спасенье огня

В мертвом пространстве пустых оболочек,

В холоде улиц никчёмного дня,

В тысячах раковин взятых со дна,

В водах метро, словно в слизи моллюсков,

Смех твой, как жемчуг, пытаюсь узнать.

В тысячных толпах узнать твою блузку,

Волосы, танец походки.

                                        Одна

Ты у меня. Говорят, что умней

Двух или больше иметь на тот случай,

Если не сложится. Если не мне

Выпадет "Ты - мой любимый и лучше

Нет никого". Это глупо вдвойне,

Что даю тебе знать:

Ты – одна.

 

2013

 

 

Ты едешь. Я на месте остаюсь

 

Ты едешь. Я на месте остаюсь.

Но все меняя точкою отсчета,

Я уезжаю, и мой пирс на юг

Отчалит, набирая обороты.

 

Ты остаёшься на борту одна.

С попутчиками, но одна по сути.

Нет - я с попутчицами. Это нам

Ты машешь из окна своей каюты.

 

Гудок "Прощай!" причалу-кораблю.

Все больше между нами криков чаек.

Сказав "Прости!" и не сказав "Люблю!",

Я всё запутал, упростить отчаясь.

 

Я всё испортил, где бы ни была

Отсчета точка - точка неудачи.

И носом корабля, ножом крыла,

Машины радиатором горячим

 

На "до" и "после" рассечется быль,

Не став одеждой для "сейчас и вместе".

Отдайте сердцу полотно судьбы -

Рассудок может вышить

                                         только крестик.

 

2013

 

 

Уже не хочу расшифровывать дождь

 

Уже не хочу расшифровывать дождь.       

Видны целиком на стекле лишь абзацы,        

А чаще - без пропусков. Не разберешь.

И я не хочу. Не хочу разбираться,

Что точек с тире означает галдеж.

 

Поклоны листвы или клавишей ряд -

Я слышу теперь только гомон царящий.

Листы моей памяти мне подтвердят,

Что стёрты все записи мокрого счастья

И первой - без зонтика - встречи дождя.

 

Что хочешь напомнить, шифруя теперь

Морзянкой забытой и многоголосой?

Те годы, в которых я рвался за дверь

Под музыку капель, что каждую осень

Звучала иначе на желтой листве?

 

И в крышу стучишь, словно в камеру мне,

Желая узнать, почему на прогулки

Совсем я теперь не хожу при луне,

Чтоб шлёпать по кругу по площади гулкой,

По лужам, тобою постеленным мне.

 

Прости, я не выйду. Прости, я не твой.

Мне шум твой приятен, но смысла не вижу.

Я счастье нашёл. Между мной и тобой

Раскрыт его зонт или куполом - крыша,

И пледом хранит от простуды любовь.

 

2013

 

 

Читая Рэя Брэдбери

 

У экрана размер от открытки - до теле-стены,

И от чтения книг - до костров из Камю и Гюго.

От поэзии слов - до базара, где овощи-сны

Или фрукты-мечты, или вырезка - мясо-любовь.

 

И сбылось точно так, как, увы, напредсказывал Рэй.

И трехмерность пришла, окружающий звук и т. д.

И дымятся костры, а в эфире лишь пошлость и бред,

И реклама того, как и жрать не в себя, и худеть.

 

И, повесив на гвоздь всех поэтов и всех поэтесс,                             

От надутого мужа - к эрзацам любви надувным,

По угольям стихов и по трупам нечитанных пьес -

К надуваемой девке от дующей губы жены.

 

Что же дальше? Сложней и ленивей, но вновь не смешно.

Будут Барби (для тех, кто, седея, не смог повзрослеть)

Автономно питаясь и на подзарядке дневной,

Прибегая на голос, трясти силиконом телес.

 

А изгои уходят, но ценят друг друга всегда,

Сохраняя и в сердце, и в памяти дивный сонет,

Совершенство огня не для пытки, и не для вреда -

Для любви, без чего продолжения, в сущности, нет.

 

2013

 

 

Чудо

 

Контрастом света, формой чёрных букв -

Условностей, порой не награждённых

Звучанием, усердьем пальцев рук,

Посредством клавиш, чёрными рождённых,

 

Косичек разноцветных проводов,

Невидимых для глаза колебаний,

Я прихожу в твой неизвестный дом,

Присаживаюсь с краю на диване,

 

И слышу смех, весёлый, заводной,

Увы, не вижу глаз, а только плечи:

Ты - у стола сидишь ко мне спиной,

Но мне воображение и вечер

 

Подскажут цвет и радужность зрачка.

Я посижу немного, не скучая?

Вот замерла над клавишей рука -

Ответ готов. И я уже прощаюсь.

 

Мотнусь к себе сквозь тысячи стихий,

Хлебну вина и, смелостью хмелея,

Я сочиню прекрасные стихи,

Чтобы к тебе вернуться поскорее.

 

2013

Шаль

 

Сквозняком атакующий ветхость,

Зимний ветер сочится как вред,

Но, камином отвергнутый, к веткам

Не вернётся, запрячась в ковре.

 

Если холодом вечер тревожит,

На стихи разве времени жаль?

Рифмоплётство с вязанием схоже,

и оно отогреет, как шаль,

 

Чтоб не вздрогнули плечи, болея

От сомнений, сквознячного зла.

И она для любимой теплее,

Чем её шерстяная была.

 

И взметнётся, вспорхнёт, рукотворна,

И окутает душу саму,

И придётся, наверное, впору,           

Как не сможет прийтись никому,

 

Согревая и мысли, и вечер,         

И полночное время обвив.

Ничего нет теплее на плечи,

Чем простые стихи о любви. 

 

2015

 

 

Электричество

 

Затрепещут, гудя, затрещат провода.

И зарницы вдали - наступленья эрзацы.

Мы стоим и молчим. Скоро хлынет вода.

К оголённой руке я боюсь прикасаться.

 

От кулоновых сил твой янтарный кулон

К подбородку - замком, и слова не возможны.

Приближается гром и густеет озон.

Прикоснуться боюсь и вопросом, и кожей.

 

Тяжелее дождём стало слово "люблю",

И понизили тон электрический струны.

А помехи в эфир - как подножки, и блюз

Спотыкает рояль и стекает по трубам.

 

Прикоснуться к дождю, чтоб в тоске не истлеть,

И дотронуться до или для, или как-то,

Но корявым перстом бьёт разряд по земле,

Вырывая из нот музыкальные такты.

 

Я не знаю ещё, в чём вина впереди,

От которой мой мир потеряет свеченье.

Приложи мне тогда две ладони к груди,

Чтобы сердце моё запустилось прощеньем.

 

2014

 

 

Я отмыкаю свою дверь

 

Я отмыкаю свою дверь, и оставляю

Открытой настежь. Чтобы ты, являясь,

Не прикасалась ни к звонку, ни к дерматину.    

Пусть между нами - пиццикато каблучков,

Подъезда эхо, лифта, взгавы псов

И запах блинный.

 

Пусть сквозняком окно - как парус ветром,

И - вдребезги, и пусть оно - приметой                                  

Всегда танцующих шагов с твоим "Ну, здравствуй!".

Взметни волной мою портьеру, а стихи

Пуcть под ноги летят, как лепестки -                      

Читай и царствуй.

 

Пригублю, опьянюсь, причудам потакая,

Обманывая малыми глотками                                          

Вращение планет и стрелок колких,                                                            

Стараясь не смотреть на циферблат,                                                                                                       

Давно привыкший провожать и ожидать                                                                                          

Любовь, которая приходит навсегда

И ненадолго.

 

 

2014

 

 

Я повторюсь

 

Я повторюсь, как повторяют севом

Надежду зёрен на колосья струн.

Всего пять слов навязчивым припевом

Я повторю. Любовь - не дар, а труд.

 

За ночь дежурства у больничной койки 

Отгул и сверхурочные не свить,

Беременность бесплодья беспокойством -              

Без отпуска от истинной любви.

 

Будь это мать, ребёнок или тесто,

Что ждёт тепла и наслажденья губ -

Поэзия как выбор и невеста, 

Церквушки жёлтый зуб на берегу.

 

Ни всякой компенсации сторицей -   

Ни здесь, ни там, откуда созерцать.

Будь шанс родиться вновь и повториться -

Сказал бы то же самое опять.

 

2015

Стихи о любви

bottom of page